На службе в сталинской разведке. Тайны русских спецслужб от бывшего шефа советской разведки в Западной Европе - [79]

В 1933 году маршал Блюхер, тогда командующий Дальневосточным военным округом, направил Сталину ультиматум, где говорилось, что пока крестьяне Восточной Сибири не будут освобождены от существующих жестких указов и постановлений, он не сможет отвечать за оборону Приморского края и Приамурья в случае нападения Японии. В то время власть Сталина была еще весьма шаткой, и ему пришлось капитулировать. В Приморском крае, который находился в военном округе Блюхера, крестьянам были сделаны некоторые уступки. Несколько лет спустя Сталину пришлось переработать общую программу коллективизации и разрешить всем колхозникам владеть небольшими участками земли и обрабатывать их.

Война между советским правительством и крестьянами еще не закончилась. Она снова разгорелась этим летом (1939 года) с введением указа о том, что крестьяне могут приступать к работам на своих участках лишь после выполнения нормы в колхозе. Для командира Красной армии сегодня это означает, что спустя десятилетие после попытки «решить» проблему сельскохозяйственного производства сотрудники ОГПУ должны стоять за спиной каждого крестьянина, если мы хотим гарантировать поставки продовольствия в случае войны.

Примерно в то же самое время среди командного состава начинает расти недовольство сталинской политикой уступок японской агрессии, начавшейся с продажи стратегически важной Китайско-Восточной железной дороги. Нарком военных дел Ворошилов в тот момент был всецело на стороне командования Красной армии и вместе с Гамарником и Тухачевским пытался провести свои решения через сталинское политбюро. Сталин настаивал, что коллективизация создаст прочную экономическую основу для укрепления мощи государства в будущем, что все следует принести в жертву этой политике и что Россия должна добиваться мира любой ценой ради выполнения этих задач.

В течение многих лет Тухачевский тщетно пытался убедить Сталина выделить средства на моторизацию и механизацию Красной армии, и в этом его поддерживали молодые офицеры – выпускники советских военных академий. Сталин знал о желании Тухачевского и решил поспособствовать осуществлению его мечты. Это стало политической сделкой. Сталин теперь сам решал все важнейшие вопросы внутренней и внешней политики, а командование Красной армии со своей стороны добилось огромного успеха относительно финансирования модернизации армии; что же касается колхозов, то указы, вышедшие прошлым летом, явно говорят о том, что они далеки от создания «прочной экономической основы».

Вот каковы причины возникновения того, что принято называть оппозицией Красной армии по отношению к Сталину. Это было одно из многих несогласий по политическим вопросам, возникавшим на различных этапах создания советской системы национальной обороны. Но именно эта ситуация породила множество слухов о борьбе за власть между Ворошиловым и Сталиным. Ничего подобного не было. Дело ничем не отличалось от тех случаев, которые бывали раньше и касались расхождений во взглядах между Сталиным и различными политическими группами…

Мне было ясно, что Сталин решил сейчас свести счеты с оппозицией в Красной армии таким же кровавым способом, как он уже сделал это со своими другими противниками. Момент был подходящий. Кризис коллективизации, миновав острую стадию, перешел в застойную, хроническую.

Генералы Красной армии избежали тяжелых испытаний, которые переживали в течение более десяти лет политические оппозиционеры. Они жили вне той особой партийной атмосферы, в которой люди постоянно «отклонялись» от правильного сталинского курса, «раскаивались» в этом, опять «отклонялись» и снова и снова «раскаивались»; и с каждым разом наказания и кары для них увеличивались, а их воля становилась все слабее и слабее. Работа генералов, которые занимались построением мощной армии и системы национальной обороны, позволяла им сохранять высокий моральный дух.

Сталин знал, что Тухачевский, Гамарник, Якир, Уборевич и другие высшие военачальники никогда не будут сломлены до состояния абсолютной покорности, которую он хотел видеть во всех окружающих. Это были люди огромного личного мужества, и он помнил, что в то время, когда его престиж дошел до крайне низкой точки, генералы, особенно Тухачевский, пользовались невероятной популярностью не только среди командиров и рядовых, но и у всего народа. Он также помнил, что самый критический период его власти – во время насильственной коллективизации, голода, волнений – эти генералы неохотно поддерживали его, ставили на его пути различные препятствия и одерживали над ним верх. Он совершенно не был уверен в том, что сейчас, столкнувшись с резкой переменой в его внешней политике, они будут и дальше признавать его полное единовластие.

Таковы были мои размышления по этому вопросу, и я пытался догадаться, как именно Сталин организует «ликвидацию» своих генералов.

Вскоре до меня стали доходить известия из Москвы, которые указывали на усиливающуюся изоляцию не только Тухачевского, но и некоторых других генералов. Шли аресты многих его ближайших помощников. Люди Сталина все больше и больше сжимали кольцо вокруг самого известного военачальника. Стало понятно, что его не спасут ни его невероятные подвиги, ни высокое положение.