На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре - [55]

Алексей вздрогнул, открыл глаза и быстро взглянул на окно. В освещенном окне промелькнул силуэт Евно Азефа. Алексей отстранился от стены и направился к дому.

* * *

Алексей остановился у двери и прислушался. Он уловил отрывочные фразы, из которых понял, что Азеф готов был бросить все и умолял Мадлен уехать с ним в Америку. Скорее всего, Мадлен наотрез отказалась и вскоре вышла из квартиры. Дверь не успела захлопнуться — Алексей проскользнул внутрь и прикрыл дверь.

Глебов прислушался. Казалось, что помещение опустело — не звука, ни шороха. Алексей надел черную маску, полностью скрыв за ней лицо, поправил шляпу, затем вышел из своего укрытия и тихо прошел в комнату.

В полумраке, на широкой кровати, лежал Евно Азеф. Его горой вздувшееся жирное тело тряслось, как зыбкое болото, а потное, дряблое лицо с быстро бегавшими глазами втянулось в плечи. Это большое, грузное существо дрожало как осиновый лист, испытывая неимоверный страх.

Алексей приблизился к нему. Азеф замер и уставился полными ужаса глазами на видение во всем черном: смерть — то ли в виде фантома, то ли человека, но все равно смерть.

— Кто вы? — спросил он сипло, не в состоянии от страха совладать с голосом.

— А кого ты ждешь? — по-русски спросил Алексей, усмехаясь. Он демонстративно наставил револьвер на Азефа.

Тот вновь затрясся.

— Вы пришли убить меня? Кто. Кто вас подослал?

— А ты как думаешь?

Глаза Азефа забегали по сторонам. Алексей уловил краешком глаза, как одна рука Азефа погрузилась под матрац.

— Даже не пытайся! — резко предупредил он. Азеф замер, уставившись на него. — Встать!

Азеф подчинился.

— Сядь в кресло!

Евно не стал перечить и сел в кресло. Алексей засунул руку под матрац, не отводя взгляда от Азефа, и вынул из-под него револьвер.

Засунул себе за пояс.

— Хотел убить меня? — спросил он, приблизившись к Азефу и прижав дуло к его лбу.

Евно задрожал. Превыше всего в жизни он ценил жизнь. Свою жизнь!

Склонившись к лицу Азефа, Глебов пренебрежительно произнес, будто выплевывал каждое слово:

— «Суровый террорист» и «непреклонный революционер», глава Боевой организации социал-революционеров и одновременно провокатор, доносчик, вор. «Азартный игрок» человеческими головами. — В глазах Азефа появился панический страх. Алексей зло рассмеялся. — В глубине души же жалкий трус, влюбленный в маленькие радости жизни и судорожно за них цепляющийся.

Азеф сжал пальцами подлокотники стула, так что побелели костяшки.

— Что вы хотите? — дрожащим голосом спросил он.

— Ты расскажешь мне обо всем. Кто стоит за вами? Кто приказал убить Плеве? На кого готовится покушение, когда произойдет? — Глебов взвел курок.

— Я не знаю. Богом клянусь, не знаю! Я общался только с Рачковским[73].

— Рассказывай!

— Рачковский Петр Иванович. Был начальником заграничной агентуры. Мы встретились с ним в Варшаве. Он сказал, что следующей целью Боевой организации должен быть Плеве.

— Дальше!

— Я давно не виделся с Рачковским. Знаю только, что он вернулся в Россию. Но кто стоит за ним, я не знаю! Клянусь!

— Боевая организация готовит очередное покушение. Кто цель?

— Я не знаю!

— Не знаешь?! — Алексей прижал дуло к виску провокатора. — Глава Боевой организации эсеров и не знает! Да я прострелю твою башку и избавлю мир от множества проблем за раз! Говори, сволочь!

— Хорошо, хорошо! — Азеф поднял трясущиеся руки вверх. — Осенью в Женеве я встречался с членами Боевой организации. Мы разделили организацию на три отряда. Во главе первого Швейцер[74]. Он отправился в Петербург для исполнения приговора над генерал-губернатором Треповым и князем Владимиром.

Азеф судорожно вздохнул.

— Дальше!

Евно вздрогнул и продолжил:

— Второй отряд Бориса Савинкова, послан в Москву. Его цель царский дядя, князь Сергей. Третий отряд отправлен в Киев — он должен организовать казнь генерал-губернатора Клейгельса. Во главе Боришанский[75]. Они переправились через границу.

— Когда состоится ближайшее покушение?

— Второго февраля, — нехотя признался Азеф, — На великого князя Сергея.

— А Лопухин? Чего он опасается?

Азеф задрожал:

— Вы не из полиции. Тогда от кого же?

Алексей наотмашь ударил Азефа по лицу рукояткой револьвера:

— Это не твое собачье дело! Отвечай на вопросы, если не хочешь, чтобы я вышиб тебе мозги!

Азеф дрожащими пальцами коснулся покрасневшей щеки.

— Ну?!

— Лопухин боится за свою жизнь. Думает, что на него готовится покушение, как на Плеве.

— Почему он так думает? Ты ему сообщил? Ну?!

-. Я опасался, что он поймет, что я. — Азеф замялся.

— Предатель?

Евно не ответил, отведя глаза.

Алексей хмуро посмотрел на свое оружие.

— Что вы хотите сделать? — Азеф напряженно уставился на Алексея, и тот взглянул на него. Присмиревший поникший провокатор вызывал у него неприязнь и презрение.

— Ты поедешь со мной в Россию.

Одна лишь фраза о предстоящей поездке в Россию привела Азефа в дрожь и состояние истерии.

— Вы не можете так со мной поступить! — задыхаясь, проговорил он. Толстыми, как сосиски, пальцами, Азеф подергал тугой воротничок.

Алексей огляделся в поисках чего-нибудь, чем можно было связать руки Азефа, передвинулся к кровати, чтобы взять брошенный галстук. Он наклонился, и тут раздался звук, напоминающий щелчок взводимого курка.