На службе Отечеству - [20]
Но тут произошло неожиданное. Задержанный, сказав, что возьмет полевую сумку, открыл дверцу, покопавшись в кабине, выхватил револьвер и резко повернулся ко мне лицом. Хотя я и не ожидал такого поворота событий, однако, решив, что он будет стрелять в меня, машинально вырвал из раскрытой кобуры револьвер. Но капитан приставил дуло к сердцу и нажал на курок. Раздался приглушенный выстрел. Капитан опрокинулся навзничь, ударившись головой о подножку машины. Машинально оглядываюсь на шофера. На его лице брезгливая гримаса. Он сплюнул и, выругавшись, с горечью сказал:
— И такому трусу я поверил! Товарищ командир, — повернувшись ко мне, он вытянул руки по швам, — теперь свой полк я уже не найду. Еще действительно попаду к немцам в лапы. Возьмите меня с собой. Винтовка у меня есть, и автомат, между прочим, немецкий в кабине валяется. Пригожусь в бою.
Я изучающе смотрю в глаза бойцу. Он отвечает открытым, смелым взглядом, словно говорившим: "Не бойтесь, не подведу".
— Вам приходилось участвовать в бою?
— С первого дня войны отступаю, от самой границы. Участвовал в боях в составе стрелковой роты пулеметчиком. А потом, когда погиб шофер нашей единственной в батальоне машины, меня, как бывшего тракториста, посадили вместо него. Всего три раза пришлось съездить за боеприпасами. Поехал в четвертый, а тут в наш тыл прорвались фашистские танки. Хотел лесной дорогой добраться до батальона, а капитан приказал мне следовать с ним. Напрасно я его послушался… — Помолчав, шофер задумчиво, словно размышляя вслух, проговорил: — Где-то теперь наш полк? Что с ним?..
— А вы знали капитана?
— Так точно! Он из штаба полка.
Убедившись, что шофер — бывалый воин, с интересом всматриваюсь в его простое, широкоскулое, покрытое мелкими веснушками лицо, на котором выделяются светло-голубые, словно выгоревшие на солнце, глаза. Он уже третью неделю участвует в боях, все это время отступал, но никакой растерянности в нем не заметно. Он подтянут, испачканное машинным маслом обмундирование аккуратно заштопано, лицо чисто выбрито. Мне он понравился. Охотно зачислил бы его в свою роту, но такое решение мог принять только командир полка. Приказываю вести машину к комбату. По дороге с интересом расспрашиваю солдата о боях, в которых он участвовал. Хотелось узнать, чем он объяснит причину отступления наших войск. На мой вопрос боец, выровняв ход машины после очередного ухаба, отвечает уверенно, словно уже не раз задумывался над ним:
— Вся беда в танках! Пехоту его мы одолеваем. Еще ни разу не видел, чтобы она прорвалась через нас без танков. В рукопашной немец слаб. Лицом к лицу не выдерживает. Принимает бой, только нахлебавшись шнапсу. Это водка так у них называется, — поясняет солдат. — Как схватишься с фашистами грудь в грудь, то такой дух шибает в нос, будто бочку первачу разлили у тебя под ногами… В общем, бить их можно. Только вот против танков устоять трудно. Пускают они их сплошной стеной… Расстреливают их артиллеристы один за другим, а вслед новые выползают. Не успевают артиллеристы их остановить. А у иных такая броня, что снаряды отскакивают от них, как горох от стенки. Многие прорываются к пехоте. Тогда тяжело приходится. Ползают они по окопам и вертятся на одном месте: все стараются сровнять окопы с землей, живыми закопать в них пехотинцев. А у пехотинца против танков первое время ничего не было. Потом командиры научили связывать гранаты по пять штук: четыре рукоятками в одну сторону, а пятую — в другую. Тяжелая получается штука. Не каждый ее забросит под танк издалека, да еще попасть надо точно под гусеницу. Потом наш командир батальона капитан Жилин, боевой такой и выдумщик большой, разжился на складе авиационным бензином, приказал собрать в ближайшей деревне все пустые бутылки, наполнить их бензином. А вместо пробки в горлышко затолкнули кусок пакли, пропитанной бензином. Он мгновенно вспыхивает даже от горящей папиросы. А тут уж лови момент, бросай на вражеский танк: бутылка при ударе о броню разлетается вдребезги, бензин растекается и мгновенно вспыхивает. Сначала мы бросали куда попало, а потом нас научили пропускать танк мимо себя и бросать бутылку ему вслед, на моторную часть. Если попадешь — танку крышка: пожар неминуем.
Я слушал рассказ бывалого солдата с волнением. Ведь про бутылки с бензином читал еще в училище. Не то в газете, не то в книге, посвященной гражданской войне в Испании. "Это же находка! — радостно думаю я. — Поджечь танк легче, чем попасть под гусеницу тяжелой связкой гранат".
Комбат Тонконоженко распорядился самоубийцу похоронить, а машину с патронами оставить при батальоне. Когда я рассказал комбату о только что услышанном способе борьбы с танками, он удивленно посмотрел на меня:
— Ну и выдумщик ты, лейтенант! Если бы этот способ был эффективным, то и уставом он был бы предусмотрен, а бутылок нам промышленность наделала бы сколько надо. — И с иронией добавил: — Я знаю еще более "действенный" способ борьбы с фашистскими танками: бросить в люк танка несколько бутылок нашей сорокаградусной, танкисты выпьют и окосеют. Тогда бери их голенькими…
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.