На службе их величеств - [7]

Вернувшись к себе за пальто: в одном платке по улице не побегаешь, адептка поспешила в классы Запретного отделения: что-то подсказывало, Шардаш там.

Корпус встретил Мериам гулкой тишиной и темнотой. Подвесив над головой световой шар, адептка осторожно брела вдоль обитых металлом стен — меры предосторожности. Заклинания тут преподавали серьезные, а адепты вполне могли баловаться опасными чарами. Металл благодаря особому напылению гасил заклинания вплоть до девятого уровня. Учителя не страдали: в случае беспорядков воспользовались бы чарами высшего порядка. Зато в классах металлических панелей не было.

— Тревеус, ты здесь? — пугаясь звука собственного голоса, позвала Мериам.

Ей вдруг показалось, что тени сгущаются, образуют фигуры. Молчаливые, они следовали за ней. Школьные призраки или порождения Мрака? На свете много низших разумных тёмных, которые прячутся в сумерках и скользят по отбрасываемым предметами теням. Например, якулы, или сумеречные змеи. Последние вполне могли приползти в Школу в поисках лёгкой добычи.

Мериам наколдовала второй световой шар, который выхватил из мрака пугавший девушку угол. Там действительно кто-то был! Некто успел исчезнуть до того, как шар достиг цели. И явно не змея: слишком большая тень метнулась прочь.

Адептка завизжала и заметалась по коридору. Здесь она беззащитна. Световой шар, заклинание нулевого уровня — максимум, что позволяли стены. Только и он погаснет, когда запас подпитывающего сгустка энергии истончится. В обычных условиях контур замкнут, точки выхода нет, а здесь плетение подвергается воздействию испарений напыления стен, которое медленно, но верно подтачивает контур. Когда он разомкнётся, мощность шаров начнёт падать, пока они совсем не погаснут. Надо было взять свечу, но теперь поздно возвращаться.

Соединив оба шара в один, чтобы усилить мощность, Мериам побежала вперёд. Лестница всегда освещена, там тени ночи не страшны. Перестук каблучков эхом отбивался от стен.

Адептке казалось, что за ней следят, но сколько ни оборачивалась, увидеть таинственного наблюдателя не удавалось. Однако ей не привиделось, кто-то действительно буравил взглядом спину.

— Тревеус! — вновь позвала Мериам. Не наверху же он! Что можно делать в обсерватории?

Чувство опасности нарастало по мере того, как, потрескивая, тускнел световой шар. Слишком быстро, будто этому кто-то помогал.

Вновь очутившись у знакомого подоконника, адептка поняла, что бегает по кругу. Но ведь она не в башне, а коридоры Школы прямые. Значит, в учебный корпус проник чужак. Мериам случайно заметила его, и теперь он не позволит ей уйти.

Прислонившись к холодной стене, адептка отдышалась и попыталась унять панику. Оказалось, зря: очнувшийся разум тут же сделал пару логичных выводов, кончавшихся фразой: «Считай, тебя прокляли».

Мериам колдовать не могла, а некто мог — иначе как бы воздействовал на шар, как сбивал её с пути, создавал мороки? Если так, то адептка попала на свидание к сильному магу, чьи чары превышали запрещённый уровень. Только она всё равно лица его не видела, фигуры тоже, какой прок её убивать? Или он хотел использовать Мериам для корыстных целей?

«Я не боюсь, я не боюсь!» — скороговоркой прошептала адептка, колеблясь, портить ли ради самообороны пудреницу. Увы, ни ножа, ни ножниц у Мериам не нашлось, в крохотной сумочке на поясе поместились только предметы первой женской необходимости.

В итоге трогать пудреницу адептка не стала, найдя другой выход. Добрым словом помянув нормативы госпожи Идти, Мериам подтянулась, забралась на высокий подоконник, распахнула окно и завопила: «Тревеус!» Если Шардаш теперь не услышит, то его нет на территории Школы.

Порыв ветра едва не скинул Мериам в темноту парка. Значит, страхи не беспочвенны. Однако неизвестный опомнился, вовремя подхватил и сдунул с подоконника в нужную сторону.

Молчание укорачивало жизнь и облегчало задачу преступнику, поэтому адептка завизжала. Глаза снова и снова рыскали по тёмному коридору, но ничего не видели.

Ей показалось, или где-то рядом послышалось: «Ш-ш-ш!»? Вот бы ещё слово, тогда можно понять, говорил человек или кто-то другой.

Решив, что медлить дальше некуда, не переставая кричать, Мериам потянулась к сумочке. Испортить пудреницу не успела: всё вокруг залил свет от гигантского светового шара, а по коридору прокатилось: «Мериам, ты где?!»

И тут адептка увидела его. Вовсе не профессора, а чью-то спину, скрывшуюся в сполохах пространственного коридора. Без единого звука, будто незнакомец — судя по росту, мужчина — открыл дверь в другую комнату, а не потревожил ткань пространства.

— С тобой всё в порядке?

Мериам и не заметила, как Шардаш оказался рядом. Он торопливо ощупал адептку, осмотрел насчёт повреждений, и, обняв, прижал к себе. Сердце стучало часто: то ли от волнения, то ли от бега.

Подняв голову, адептка взглянула на него: беспокоился. И сейчас беспокоился, потому что лихорадочно гладил. Судя по одежде, Мериам вытащила его из какого-то тёплого помещения. Не простудился бы!

— Всё хорошо, — выдохнула адептка и улыбнулась. — Я тебя искала, звала…

— Я не слышал, — извиняющимся тоном пробормотал Шардаш. — В библиотеку залез, потом языком с Лоопосом зацепился. Прости, забыл предупредить. Но тебя кто-то напугал, верно? Просто так ты бы таким голосом не кричала.