На штурм неба - [93]
«Латур дю Пен рассказывал Жюде, а этот последний рассказал сегодня (25 июля 1909 года) мне о подвигах Галиффе во времена Коммуны. Генерал Ладмиро поручил Галиффе доставить в Версаль 2500 пленных коммунаров. В, пути этот последний приказал колонне остановиться и, обратившись к коммунарам столь же любезно, как если бы это происходило в салоне, сказал: «Господа… некоторые из вас, возможно, могут сослаться на иностранные миссии или посольства… В таком случае я прошу их выйти вперед…»
Иностранцы, обманутые этой вежливостью, которая, казалось, предвещала им свободу, вышли вперед. «Я научу вас не вмешиваться в наши дела…» – заявил им тогда Галиффе и приказал расстрелять их».
Борьба Парижской Коммуны способствовала упрочению уз, связывающих французский народ с польским народом.
*
В Германии дело Парижской Коммуны мужественно защищал депутат социал-демократ Август Бебель, который в разгар «Кровавой недели» 25 мая 1871 года заявил в рейхстаге:
«Будьте уверены, господа, что весь европейский пролетариат и все те, в чьих сердцах еще живо чувство свободы и независимости, с надеждой взирают на Париж. И если даже в настоящий момент Париж покорён, то я напомню вам, что парижская битва – это лишь небольшая схватка на аванпостах, что главное в Европе еще впереди и что не пройдет и нескольких десятилетий, как боевой клич парижского пролетариата: «Мир хижинам, война дворцам, смерть нужде и тунеядству!» – станет боевым кличем всего европейского пролетариата».
Другой руководитель германской социал-демократии, Вильгельм Либкнехт, который вместе с Августом Бебелем заявил о своей солидарности с Парижской Коммуной, четыре месяца спустя после ее подавления снова без колебаний подтвердил свою верность Коммуне. Он доказал на примере Коммуны жизненную силу социализма, который считали мертвым после 1848 года [252]: чтобы обуздать его в Париже, потребовались не только усилия солдат армии «порядка», поддержанной пруссаками, но восемь дней уличных боев.
Солидарность германской социал-демократии с Парижской Коммуной не ограничивалась, разумеется, одними выступлениями в рейхстаге.
В своей «Истории германской социал-демократии» Франц Меринг писал по поводу Коммуны:
«Повсюду, где существовал в Германии сознательный пролетариат, революционное восстание парижских рабочих было встречено громким ликованием. Ни лассальянцы [253] ни эйзенахцы [254] не колебались ни одной минуты: массовые собрания в Берлине, Гамбурге, Бремене, Ганновере, Эльберфельде, равно как в Дрездене, Лейпциге и Хемнице высказали свое сочувствие и глубокое уважение социальной революции в Париже и послали ее борцам братский привет немецких рабочих. «Sozialdemokrat» и «Volksstaat» с одинаковым превосходством высмеивали «наивную беззастенчивость» некоторых буржуазных газет, требовавших от социал-демократов, чтобы те отреклись от Парижской Коммуны» [255].
Следуя примеру Карла Маркса, Либкнехт и Бебель от имени своей партии прославляли Парижскую Коммуну как славное событие в истории международного рабочего движения.
Следуя примеру Карла Маркса, Либкнехт и Бебель защищали борцов Коммуны, разъясняя, почему они взялись за оружие, но месть Бисмарка поразила своими коварными стрелами Либкнехта и Бебеля: некоторое время спустя, а именно в марте 1872 года, их обвинили в государственной измене и на Лейпцигском процессе приговорили к двум годам заключения в крепости, которые они провели в Губертсбурге.
В дальнейшем опыт Парижской Коммуны лег в основу важнейших теоретических дискуссий, развернувшихся в германском социалистическом движении.
Опираясь на опыт Коммуны, Карл Маркс писал в 1875 году в «Критике Готской программы»:
«Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме как революционной диктатурой пролетариата» [256].
Ленин внимательно изучал опыт Парижской Коммуны, чтобы извлечь из него полезные уроки для международного пролетариата. Выступая в Женеве 18 марта 1908 года по случаю трех пролетарских годовщин – 25-летия со дня смерти Карла Маркса (1883), 60-летия мартовской революции 1848 года и годовщины Парижской Коммуны, Ленин говорил о парижской революции 1871 года в следующих выражениях:
«После государственного переворота, завершившего революцию 1848 года, Франция на 18 лет подпала под иго наполеоновского режима. Этот режим довел страну не только до разорения экономического, но также до унижения национального. Восставший против старого режима пролетариат взял на себя две задачи – общенациональную и классовую: освобождение Франции от нашествия Германии и социалистическое освобождение рабочих от капитализма. В таком соединении двух задач – оригинальнейшая черта Коммуны» [257].
Далее Ленин показал, что представлял собой в действительности патриотизм правящих кругов буржуазии:
«Истинная подкладка буржуазного «патриотизма» не замедлила обнаружиться. Заключив позорный мир с пруссаками, версальское правительство приступило к прямой своей задаче – и предприняло набег на страшное для него вооружение парижского пролетариата. Рабочие ответили провозглашением Коммуны и гражданской войной»
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) – видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче – исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.
1968 год ознаменовался необычайным размахом протестов по всему западному миру. По охвату, накалу и последствиям все происходившее тогда можно уподобить мировой революции. Миллионные забастовки французских рабочих, радикализация университетской молодежи, протесты против войны во Вьетнаме, борьба за права меньшинств и социальную справедливость — эхо «долгого 68-го» продолжает резонировать с современностью даже пятьдесят лет спустя. Ричард Вайнен, историк и профессор Королевского колледжа в Лондоне, видит в этих событиях не обособленную веху, но целый исторический период, продлившийся с середины 1960-х до конца 1970-х годов.
В работе впервые в отечественной и зарубежной историографии проведена комплексная реконструкция режима военного плена, применяемого в России к подданным Оттоманской империи в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. На обширном материале, извлеченном из фондов 23 архивохранилищ бывшего СССР и около 400 источников, опубликованных в разное время в России, Беларуси, Болгарии, Великобритании, Германии, Румынии, США и Турции, воссозданы порядок и правила управления контингентом названных лиц, начиная с момента их пленения и заканчивая репатриацией или натурализацией. Книга адресована как специалистам-историкам, так и всем тем, кто интересуется событиями Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., вопросами военного плена и интернирования, а также прошлым российско-турецких отношений.