На широкий простор - [62]

Кондрат и Симон с живым интересом отнеслись к сообщению Василя о том, что он войт. Это сразу подняло настроение Василя. Ему нужна была какая-то моральная опора и сочувствие, чего он не нашел у Авгини. А когда Кондрат и Симон узнали, какими войт обладает правами, их удовлетворение назначением Василя проявилось с еще большей силой.

Степенный и рассудительный Бруй торжественно заявил новоиспеченному войту: «С тебя, брат, причитается!» — с чем Василь Бусыга сразу согласился.

Подмигнув приятелям, он сообщил по секрету, что у него есть польский спирт под красивым названием «Золотой колос», и пригласил на вечер к себе.

А уж после этого началась беседа, соответствующая достоинству войта.

— Так, значит, войт?

В эти простые слова Кондрат Бирка вкладывал особый смысл.

— Войт, — важно подтвердил Бусыга.

— Раз войт, так должен за порядком следить, — вступил в разговор Бруй. — А то уже на наши головы поднималась дубинка — чесались руки у «товарищей».

Тут вдруг рассердился Кондрат:

— Как ты проследишь, когда… польские солдаты — бабы: ну как это можно допустить, чтобы эти самые «товарищи» голыми руками обезоружили конвой? Смех один. А вот теперь ты их попробуй поймай. Попрячутся в лесу, ты их и днем с огнем не найдешь. А они, думаешь, сидеть там будут?

— И не сидят и не будут сидеть. А вот придет весна, тогда, брат, разгону им еще больше будет. Распустились. Давай им все: и землю и хозяйство. А разве хозяйство само далось нам в руки?

Рассудительный Бруй произнес тут целую речь, на всем известную тему, почему одни живут и хлеб жуют, а другие только на чужое добро рты разевают.

Выслушав приятелей, взял слово сам войт. Он успокоил их. Нет ничего страшного в том, что обезоружили конвой. Такие случаи бывали и бывают, и от этого свет не перевернулся. Но и нам надо кое-что предпринимать, а не ждать, пока придут твое добро делить.

— Что ж, может, и нам в партизаны податься? — спросил Кондрат.

Бруй на лету подхватил эту мысль:

— И то правда! Не помешало бы и нам иметь своих партизан.

— А ты, Симоне, дело говоришь: надо нам найти человека и подослать к ним будто их сторонника, — ухватился войт за предложение Кондрата.

Приятели нашли способ, как обезопасить себя. Всем понравилась такая комбинация, и они стали подыскивать подходящего человека. Называли кандидатов. А в кандидатах никогда не бывает недостатка. Нашелся подходящий человек и у наших приятелей. Бруй назвал такого кандидата, а приятели дружно поддержали его. Этим кандидатом оказался Савка Мильгун. Кто ж такой Савка и в чем его достоинства?

Прежде всего Савка Мильгун — человек с размахом, широкая натура. Хозяйством он не занимался, гулял, выпивал, немного воровал и водил компанию с разными темными людьми. Его можно было нанять на какое угодно дело. План трех приятелей заключался в том, чтобы подбить Савку, за определенное вознаграждение, связаться с бедняками, восставшими против богатеев, и давать о них информацию. Проще сказать, приятели отвели Савке роль провокатора и доносчика.

Как только приятели разошлись, по селу распространилась весть о событиях в Вепрах. Эта весть взволновала все село. Но и ее, эту весть, люди восприняли по-разному. Василь Бусыга почувствовал удовлетворение. Раз легионеры сожгли хату Мартына, значит, они ищут Мартына и всю его компанию и мстят за разоружение конвоя. В то же время у него не было спокойно на душе: кто ж такой тот неизвестный, что застрелил польского солдата и ранил другого? И его не поймали. Может, это Талаш? А может, Мартын?

Когда узнала об этом Авгиня, она сильно обеспокоилась. За что спалили хату Мартына? Куда же денется его семья? За что убили Кондрата Буса, того Кондрата, с которым она дружила, который любил ее? Ей припомнилось, как шла она с Мартыном от реки, как повстречался им Кондрат Бус и как она пошла с ним об руку. Мартын тогда рассердился и не пришел к ней. Теперь все это всплыло в памяти, и Авгиня осудила свой легкомысленный поступок. Весть о смерти Кондрата и о поджоге его хаты произвела тяжелое впечатление на Авгиню. Ее утешала только мысль о том, что какой-то неизвестный отомстил за Кондрата и мстителя не поймали. Кто он? Может, Мартын с дедом Талашом? И это было похоже на правду: они сегодня были тут.

Первым пришел к войту Кондрат Бирка. В хате была одна Авгиня и младшие дети. Авгиня стояла возле печи, поправляла ухватом дрова. Кондрат поздоровался и остановился возле хозяйки. Он давно уже приставал к Авгине и никогда не упускал случая высказать ей своих чувств.

— Ой, холодно, Авгинька! Нельзя ли погреться возле тебя? — сказал Бирка, наклоняя свою рыжую физиономию к лицу Авгини, и обнял ее одной рукой.

Авгиня резко повернулась (хоть и бросила со смешком, что ей очень нравятся рыжие) и высвободилась из его объятий. Но тут же, чтоб смягчить свою резкость, она ласково взглянула Бирке в глаза, заглянула так, как умела заглядывать только она.

— Гляди, какой вояка: на бабу напал. Ты бы в лес пошел да повоевал.

Маленькие глазки Кондрата замаслились.

— И совсем не нападаю: дотронуться до тебя считаю за счастье… Эх! — Голос его зазвучал по-другому: — Ну, если б ты не была женкой войта!.. Войта мне жалко. А воевать я не пойду: мы за себя другого вояку поставим.