На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима - [38]

Шрифт
Интервал

Представьте себе воина, у которого в щите застряла и волочится по земле двухметровая жердь. При этом ему надо защищаться от атакующего противника. Единственный для него выход — бросить щит с засевшим в нем двухметровом пилумом и сражаться без прикрытия, в то время как противник действует и мечом, и щитом. Ясно, на чьей стороне преимущество.

В рукопашной схватке воин, вооруженный мечом, превосходил копьеносца. Длина копья мешает нанести сильный и верный удар; коротким оружием легче пробить прочные доспехи, чем длинным. Длинное копье мешает отражать удары, фехтовать. Коротким оружием равно легко и наносить, и отражать удары. Нападая на копьеносца, воин, вооруженный мечом, легко мог, отразив удар копья, проскользнуть под ним или мимо него и сойтись с врагом так близко, что длинное копье становилось бесполезным.

Большинство древних народов, например греки и македоняне, предпочитали в качестве оружия рукопашного боя длинные копья. Копье стоило дешевле меча, так как на него шло меньше металла и он мог быть низкого качества, особенно если, как это делали греки и македоняне, изготовлять короткий наконечник. Другое дело — меч. На него идут лучшие сорта стали. Изготовление клинка требует высокого мастерства и потому очень дорого. Греки и македоняне поэтому довольствовались тем, что вооружали своих гоплитов длинным ножом вместо настоящего меча, и главным оружием считали копье.

Римляне думали иначе. Они главным оружием тяжеловооруженных бойцов сделали дорогой, но зато более удобный меч. Кроме того, они изготовляли меч так, что он годился не только, чтобы рубить врага, но и чтобы колоть им, как шпагой. Римляне прекрасно понимали, что при уколе воин меньше открывает себя ударам врага, чем при рубке.

Римский историк Тит Ливий, рассказывая о первом сражении римлян с македонянами, пишет о том, какое устрашающее впечатление произвел на македонских воинов вид ран, нанесенных римскими мечами: «Привыкшие сражаться с греками и иллирийцами и видеть раны, нанесенные метательными копьями, стрелами и лишь изредка — пиками, теперь они видели тела, изуродованные испанским мечом, отсеченные вместе с плечами руки, головы, отрубленные вместе с шеей, вспоротые животы, вывалившиеся внутренности и другие отвратительные раны. Македоняне с ужасом представляли себе, против какого оружия и против каких людей им предстоит сражаться».

Наступательное оружие римского легионера представляло собой последнее слово тогдашней военной техники.

Большое значение римляне придавали также оборонительному вооружению воина. Голову легионера защищал шлем, в древнейшие времена бронзовый, а позднее железный. Он дополнялся пластинами, прикрывавшими щеки и шею. Шлем иногда украшался по бокам спиралями в виде змей, в которые вставлялся султан из перьев. В более поздние времена единственным украшением железного шлема был металлический гребень. На макушке римский шлем имел кольцо. В него продевался ремень, и в походе шлем носили на поясе или за спиной, как современную каску.

Грудь легионера защищал панцирь. Вначале он состоял из двух бронзовых пластин, наглухо скрепленных с одной стороны ремнями, а с другой имевших ремни, застегивавшиеся на пряжки. Такой панцирь раскрывался и закрывался, как двухстворчатая раковина, оставляя отверстия для рук. Панцирь защищал только грудь и спину. Для защиты живота поверх панциря надевали кожаный пояс с нашитыми на него металлическими бляхами. К поясу прикреплялись свисавшие вниз ремни, также покрытые металлическими пластинами. Эти ремни составляли бахрому в виде юбки, прикрывавшую бедра воина. Позже латы делались из широких полос железа или стали, которые охватывали грудь и спину воина горизонтальными обручами. Другие полосы, идя через плечи от груди к спине, защищали от ударов верхнюю часть тела.

При Империи среди вспомогательных войск появляются кольчуги, брони и полотняные панцири. Кольчуга — это рубаха из переплетенных металлических колец. Броня представляла собой кожаную одежду с нашитой на нее металлической, роговой или костяной чешуей. Полотняный панцирь изготовлялся из простеганных, как ватник, нескольких слоев полотна. Этот полотняный ватник пропитывался раствором соли и, высохнув, затвердевал как каменный: чтобы пробить его, нужно было рубить топором. Полотняные панцири носили обычно легковооруженные стрелки из лука, пращники и копьеметатели.

В древнейшие времена тяжеловооруженные римские воины одевали также поножи, защищавшие ноги. Позже поножи были оставлены только для правой ноги, которая выставлялась вперед при фехтовании и не прикрывалась щитом. При императорах положи были упразднены, их носили только центурионы.

Римские доспехи (по изображениям на колонне Траяна в Риме). 1–2. Панцири из металлических пластин, наиболее распространенные в римской армии. 3. Чешуйчатый панцирь. 4. Полотняный панцирь (изготовлялся из нескольких слоев стеганого полотна, пропитанного насыщенным раствором соли; высохнув, полотно становилось твердым как камень). 5. Римские щиты (скутумы).

Существенной частью оборонительного вооружения легионеров был щит. Во времена царей римские тяжеловооруженные пехотинцы носили небольшие круглые медные щиты, как у греческих гоплитов. После войн с галлами в IV в. до н. э. римские легионеры получили новые большие щиты — «скутумы». Они сохранялись у тяжеловооруженной пехоты в течение Республики и первых трех веков Империи.


Еще от автора Михаил Юрьевич Герман
Воспоминания о XX веке. Книга вторая. Незавершенное время. Imparfait

«Воспоминания о XX веке: Книга вторая: Незавершенное время: Imparfait» — новая дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с 1960-х годов до конца XX века. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.


Воспоминания о XX веке. Книга первая. Давно прошедшее. Plus-que-parfait

«Воспоминания о XX веке. Книга первая: Давно прошедшее» — новая, дополненная версия мемуаров известного историка искусства Михаила Юрьевича Германа (ранее они публиковались под названием «Сложное прошедшее»). Повествование охватывает период с середины 1930-х до 1960-х. Это бескомпромиссно честный рассказ о времени: о том, каким образом удавалось противостоять давлению государственной машины (с неизбежными на этом пути компромиссами и горькими поражениями), справляться с обыденным советским абсурдом, как получалось сохранять порядочность, чувство собственного достоинства, способность радоваться мелочам и замечать смешное, мечтать и добиваться осуществления задуманного. Богато иллюстрированная книга будет интересна самому широкому кругу читателей.


В поисках Парижа, или Вечное возвращение

Книга известного петербургского писателя Михаила Германа «В поисках Парижа, или Вечное возвращение» – это история странствий души, от отроческих мечтаний и воображаемых путешествий до реальных встреч с Парижем, от детской игры в мушкетеров до размышлений о таинственной привлекательности города, освобожденной от расхожих мифов и хрестоматийных представлений. Это рассказ о милых и не очень подробностях повседневной жизни Парижа, о ее скрытых кодах, о шквале литературных, исторических, художественных ассоциаций.


Домье

Эта книга рассказывает об одном из величайших художников Франции минувшего века, Оноре Домье.В своих карикатурах Домье создал убийственный сатирический портрет деятелен буржуазной монархии, беспощадно высмеивал мещанство и лицемерие. Бодлер говорил, что ярость, с которой Домье клеймит зло, «доказала доброту его сердца». И действительно, суровость искусства Домье продиктована любовью к людям. Рабочие, бойцы на баррикадах, нищие актеры, художники — целый мир мужественных, стойких и чистых сердцем людей оживает в картинах Домье.Домье всегда был бойцом.


Парижские подробности, или Неуловимый Париж

Книгу известного петербургского писателя Михаила Германа «Парижские подробности, или Неуловимый Париж» можно было бы назвать чрезвычайно живым и во всех отношениях красочным дополнением к недавно вышедшей книге «В поисках Парижа, или Вечное возвращение», если бы она не была вполне самодостаточна. И хотя в ней намеренно опущены некоторые драматические и счастливые страницы длинной «парижской главы» в биографии автора, перед читателем во всем блеске предстает калейдоскоп парижских подробностей, которые позволяют увидеть великий город так, как видит и ощущает его Михаил Герман, – именно увидеть, поскольку свой рассказ автор иллюстрирует собственными цветными и черно-белыми фотографиями, с помощью которых он год за годом стремился остановить дорогие ему мгновения жизни непостижимого, неуловимого Парижа.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.


Импрессионизм. Основоположники и последователи

Импрессионизм — живопись впечатления, мгновения, выхваченного из монотонности будней. Хотя зародилось это течение в Париже еще во второй половине XIX века, по сию пору оно вызывает повышенный интерес публики. Замечательный знаток французской культуры М. Ю. Герман, доктор искусствоведения, изложил в книге собственную, глубоко продуманную и эмоциональную версию истории импрессионизма, рассказал о пути великих мастеров (Эдуара Мане, Клода Моне, Эдгара Дега, Огюста Ренуара и многих других), а также о том, как французское влияние отозвалось в искусстве других стран, в том числе — России.


Рекомендуем почитать
Венеция. История города

Венеция — имя, ставшее символом изысканной красоты, интригующих тайн и сказочного волшебства. Много написано о ней, но каждый сам открывает для себя Венецию заново. Город, опрокинутый в отражение каналов, дворцы, оживающие в бликах солнечных лучей и воды, — кажется, будто само время струится меж стен домов, помнящих славное прошлое свободолюбивой Венецианской республики, имена тех, кто жил, любил и творил в этом городе. Как прав был Томас Манн, воскликнувший: «Венеция! Что за город! Город неотразимого очарования для человека образованного — в силу своей истории, да и нынешней прелести тоже!» Приятных прогулок по городу дожей и гондольеров, романтиков и влюбленных, Казановы и Бродского!


Олаус Магнус и его «История северных народов»

Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.


Баварская советская республика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 1

Дмитрий Алексеевич Мачинский (1937–2012) — видный отечественный историк и археолог, многолетний сотрудник Эрмитажа, проникновенный толкователь русской истории и литературы. Вся его многогранная деятельность ученого подчинялась главной задаче — исследованию исторического контекста вычленения славянской общности, особенностей формирования этносоциума «русь» и процессов, приведших к образованию первого Русского государства. Полем его исследования были все наиболее яркие явления предыстории России, от майкопской культуры и памятников Хакасско-Минусинской котловины (IV–III тыс.


Афганистан, Англия и Россия в конце XIX в.: проблемы политических и культурных контактов по «Сирадж ат-таварих»

Книга представляет собой исследование англо-афганских и русско-афганских отношений в конце XIX в. по афганскому источнику «Сирадж ат-таварих» – труду официального историографа Файз Мухаммада Катиба, написанному по распоряжению Хабибуллахана, эмира Афганистана в 1901–1919 гг. К исследованию привлекаются другие многочисленные исторические источники на русском, английском, французском и персидском языках. Книга адресована исследователям, научным и практическим работникам, занимающимся проблемами политических и культурных связей Афганистана с Англией и Россией в Новое время.


Советско-японский пограничный конфликт на озере Хасан 1938 г. в архивных материалах Японии: факты и оценки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.