На рыдване по галактикам - [83]
— Может, ты им крышу в парадной зале просверлил?
— Аргумент, — смеется напарник. — Заводи, кадет, поехали.
Запускаю подозрительно зачихавшие двигатели. Ну здрасьте, только этого нам и не хватало! Если застрянем тут, придется неделю куковать с этими кустистыми алкоголиками, дожидаясь, пока Бас проспится! Но нет, вроде, исторгнув все посторонние шумы, движки выдают наконец довольно ровный, чистый звук. Шлюп взмывает в воздух. А вслед за ним — и та летающая махина с другой стороны реки стартует. Пару раз без особого успеха цапнув посудину за бок, она отваливает со злобно-разочарованным криком. Нет, определенно, не лучшее место для стоянки.
— Слушай, Нюк, я вот что подумала, — говорю после непродолжительного молчания. — А нельзя капитана еще на пару деньков в регенераторе придержать, пока Бас не очухается? Может, для его и нашей нервной системы хватит и ора по поводу того, что мы со злосчастной страпелькой в обнимку слегка заблудились без его чуткого руководства? Чего теперь уж доверие подрывать к боевому, так сказать, товарищу, и все, что этому доверию сопутствует…
Нюк поднимает руку, чтобы по привычке запустить пятерню в травенеющие прядями вихры на затылке, скребет перчаткой по шлему, и произносит задумчиво:
— Это уже вроде как насильственное лишение свободы получается. Да еще и капитана корабля. И вообще, с какой стати мне Баса покрывать?! Когда Варг нас с тобой на Ниме выкинул, он и слова против не сказал! Да и никто, кроме Шухера, не сказал. А, ну Тася еще, но та по тебе печалилась. Думаешь, не знает кэп, что старый дружок прибухивает крепко? Ну, поорет, ну, оштрафует. Не убьет, поди.
— Да знает наверняка… просто нам всем, похоже, до-олго вместе сосуществовать, к чему теперь лишняя ругань, — вздыхаю я. — А штрафы… кого они сейчас волнуют. Как, в общем-то, и выговоры в личном деле. Зато перспектива быть выкинутым в шлюз в приступе капитанского гнева утратила статус призрачной, учитывая, что гуманистические законы Союза остались далеко за бортом, — прибавляю с нервным смешком.
— Не каркай, Соколова! Я и так липким потом хтонического ужаса покрываюсь при мысли, что ни одной девчонки больше, кроме Таси да вас с Цилли, не увижу. А симулятор рано или поздно сдохнет. И я сдохну — бородатым грязным отшельником, заливая тоску настойкой из корней вон той дряни, — кажется, на полном серьезе заявляет бортинженер.
— По теории вероятности, на целую галактику должна найтись хоть одна гуманоидная раса, мало-мальски подходящая землянам в физиологическом плане… ну, а что не очень подойдет — один черт после десятка лет отшельничества только задним числом и заметишь, — философски замечаю я. Признаться, половой вопрос в нашей ситуации волнует меня в последнюю очередь. Понавыдумывали люди всякой ерунды, чтобы депрессивные романы да песни повод был сочинять… Я один раз, правда, тоже общей тенденции поддалась, но теперь-то уж ученая. Обойдусь как-нибудь без этих глупостей. Лучше подналягу вон, скажем, на физику и принципиально новый двигатель изобрету. Или гравитоны научусь самостоятельно выделять. А может, что-нибудь полезное открою, чтобы с тоски в этой галактике не загнуться.
— А о Шухере ты подумала? Ему уж точно еще девятерых похожих не отыскать. Разве что хвостов наоткидывать… но это ж сплошной инцест выйдет, и не факт, что все девять удачно в набор соберутся. Не наводи тоску, короче, раз выбрала Алого Алконавта и систему имени него собралась колонизировать. Я и так уже сто раз пожалел, что сортиры эти проклятые задраил. Учухал бы себе «Дерзающий» без нас в эти прекрасные бубеня, а мы б уже и забыли, что космос нас сводил, — Нюк отворачивается, уткнув конопатый воздухозаборник в боковое стекло и, помолчав, добавляет: — Мы отсюда выберемся. Не знаю, как… но выберемся. Варг долечится и что-нибудь придумает.
Его оптимизм и безграничная вера в капитанские возможности, конечно, похвальны, да вот только все, чему меня учили эти четыре года, подсказывает: шансы на возвращение стремятся к отрицательным величинам. Даже со всем многолетним опытом Варга нам не совершить гиперпрыжок в обратном направлении. Потому что и первый-то был нахальным вызовом рыдвана всем законам физики и космической навигации. До конечной точки перехода мы так и не дошли, загадочным образом свернув невесть куда. И даже если повторить все в обратном порядке, не факт, что корабль не унесет еще в какие дебри. Впрочем, это все лишь теоретические выкладки, а на практике-то у нас нет такого запаса гравитонов, чтобы наугад в свое удовольствие сигать по галактикам. Но я оставляю свой махровый реализм при себе и ограничиваюсь лишь тем, что хмыкаю:
— Если бы да кабы — в туманности росли б ядерные грибы…
Дозаправляемся, не залетая на борт, и снова спускаемся к Ксене. Цилли на пару с Бо периодически выходят на связь, «радуя» докладами о неумолимо снижающемся уровне кислорода. «Дерзающий» раскинул все солнечные батареи, какие только есть в его древнем арсенале, так что хотя бы без энергии корабль не останется.
— Слушай, а что с оранжереей? Она ж должна по идее быть на борту и дублировать генераторы, — спрашиваю я у бортинженера.
Я почти ничего о себе не помню, Меня хотели избавить от всех внутренних органов, а остатки завернуть в зачарованные бинты из моей же кожи. Большая часть уровней потеряна. А еще есть проблема с душой, которая ныне принадлежит своему законному владельцу только частично. Поводов для злости и отчаяния более чем достаточно, но архимаги бывшими не бывают, а значит я обязательно воздам по заслугам всем своим обидчикам, ведь при мне мой самый главный инструмент — разум! А я архимаг! Ну, мне так говорили…
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
«Взяла Красная шапочка корзинку пирожков и понесла ее … бла-бла-бла» — в корне неверная история. Я типа Красная Шапочка, только вот не ношу я шапок, тем более красных. Предпочитаю туфельки или сапоги ярко-красного, почти алого цвета. И нет у меня бабушки. А в тот лес я хожу совсем по другой причине. Я — Страж Леса, охраняющий секрет, таящий в себе проклятие и обреченных оборотней, утративших человеческий облик.
Разорвав политическую помолвку, король Вайнор бежит из враждебного государства. Верные слуги и телохранительница делают все, чтобы доставить сюзерена на родную землю. Но что ожидает его на родине? Готов ли сам король к ненависти и предательству тех, кому доверял? Где найдет союзников и что поймет в нелегкой борьбе с самим собой? А главное – сможет ли уберечь женщину, ставшую для него всем?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.