На рыдване по галактикам - [163]

— Если бы знала, что ты ступишь на стезю поддельных чирлидерш, помпоны бы хоть за ночь сшила… с гречишной начинкой, их бы и мацал, — уклоняясь от оказанной мне чести, фыркаю я и примеряюсь к самой низкой перекладине — что еще успеешь за оставшиеся пятнадцать минут? Не Тасины чудеса легкой и тяжелой атлетики, конечно, но тоже какая-никакая разминка.

— Знаешь, в чем твоя проблема, Соколова? — вдруг серьезно спрашивает Нюк, перестав дурачиться. — Не умеешь ты веселиться. Только язвить. Или сама шпильки пускаешь, или щетинишься, как дикобраз. Мы с малышками на тебя обиделись, — и задрав напудренный нос, удаляется по коридору, подхватив Тасю под руку. Вот это заявление, черная дыра меня дери! Аж забыв распрямить руки, озадаченно смотрю на Цилли поверх турника:

— Мне что, реально надо было общупать эти штуки для поддержания веселья?

— Почему нет? Раз ему весело. Рука б не отсохла, — пожимает плечищами бортмех. Легко ей говорить. Не она ж сутками ранее рвалась облапить у всех членов экипажа далеко не крупяные прелести.

— Неправ кэп. Все наши беды не от отсутствия дисциплины. А потому что мы ни хрена не команда, а так… сборище эгоистичных неудачников, — совершенно неожиданно закругляет нашу беседу Цилли. На сей раз я забываю подтянуться и едва не ухаюсь на пятую точку, машинально разжав пальцы. Какие-то слишком далеко идущие выводы из моего нежелания трогать Нюка за фальшивую грудь. Или не в груди все-таки дело? Неужели мы все и в самом деле просто занесенные на рыдван разным космическим роком неудачники, не умеющие работать в команде и привыкшие думать только о себе? Но мы ж не забили на кэпа и остальных, нет? Или дело в том, что без Варга и Баса нам отсюда просто не улететь? Погруженная в столь глубокий психоанализ, задумчиво бреду следом за Цилли к шлюпу.

«От Рекичински никакого проку, а вы ж решили его тоже спасти. Вполне себе бескорыстно», — услужливо подсказывает желающий, видимо, малость утешить меня внутренний голос. Ага, как же, «бескорыстно»… Я ж просто хочу его в шахматы разнести и с долгом рассчитаться, потому что терпеть не могу чувствовать себя обязанной кому-то. Особенно этому склизкому альтаирскому угрю. Вот же задница коборука! Это что ж, получается, я реально всего-навсего неудачливая, ядовитая как луманская гадюка, эгоистина?

Принимая во внимание малоприятную привычку наших сестриц по Многоокой Праматери швыряться почем зря сетями и копьями, сажаю посудину поодаль от деревни. Величайшая удача, что мы вообще долетели, учитывая норов наших шлюпов, поэтому не стоит лишний раз искушать судьбу. Местное светило еще только неспешно выплывает из-за горизонта, а от поселка уже несутся оглушительные воинственные кличи участниц и гомон болельщиц. Толпа дружно (ну как — дружно, просто время от времени не поделившие что-нибудь девушки обмениваются легкими зуботычинами без применения оружия) движется прочь от деревни. Интересно, где тут у них этот… Колизей для гладиаторских боев за отборных адамов? Или что там вместо него предусмотрено.

— Ну что… кому чего пальпировать на удачу, пока все еще цело и в полном комплекте? — осведомляюсь я, зачарованно уставившись на наших габаритных соперниц, вышагивающих впереди колонны. А, да ладно. Прорвемся. Как говорит мой инструктор — чем здоровее противник, тем громче он падает, главное — вовремя увернуться. Памятуя об оплеухах, которые Таисья с легкостью раздает тяжелой дланью при подозрении на попрание андроидных чести и достоинства, ей я просто жму руку без всякой там произвольной программы:

— Давай, Тася, я верю в вас с Нюком, раскатаем этих альф, как адорианцы — варварскую флотилию!

— Чмоки-чмоки, — жеманно кривляется в ответ не простивший моего нежелания жамкать его гречку оператор роботессы.

— Так, морды посерьезнее сделали, — прерывает готовую вспыхнуть пикировку Цецилия, на всякий случай положив ручищу на бластер.

— Нате вот, — раздает нам инженер по крохотному передатчику. — Для связи. Вдруг шлемы поснимать заставят.

Не слишком ускоряя шаг (не к лицу любимейшим праматериным дочуркам суетиться перед противником), направляемся к шумной процессии. Возглавляющая ее вождица окидывает нас всех оценивающим взором — от пяток до Нюковых гречишных прелестей и подозрительно прищуривается.

— Чревовещатель?

— Сестричка его. Младшая, — встреваю я, пока бортинженер всем своим костлявым организмом и мимикой конопатой мурзилы пыжит из себя девицу.

— Нюкия Стратитайлерова, очень приятно познакомиться, девочки, — пищит он до невозможности кокетливо.

— Тоже блаженная, что ли? — удивляется альфа.

— Типа того, — поспешно подтверждаю я, и вождица теряет к Нюку всяческий интерес. Блаженным на Играх присутствовать не возбраняется.

— Мужики наши где? — вопрошает сурово бортмех. Нюк с ними связывался с полчаса назад — все были живы и по-прежнему торчали в сарае.

— Приз — на арена, где ему быть? — пожимает плечищами вождица.

— Все участник должны переодеться, — безапелляционно изрекает она, тыча пальцем в наши термаки. — Это не есть священный наряд альф, угодный Многоокой Праматери.

Спинная коборукова сумка! Какой же это, интересно знать, наряд угоден нашей капризнице-праматушке? Стоящий колом кожаный гарнитурчик в стиле самой главы альф? Или какие-нибудь экологически чистые святые лифоны с юбчонками из местных плотоядных сорняков? Подозреваю, что действительность может и превзойти все ожидания.