На рыдване по галактикам - [220]

— Хочу, — радостно соглашаюсь я. — Они с Рори точно подружатся. Если он жив еще… Если эти говнюки полужидкие уничтожили мою прелесть, я разотру их главгада в пыль, заправлю ее в принтер и напечатаю себе нового робота!

Цилли хорошо запомнила дорогу, и когда лифт останавливается на верхнем уровне, я и без имплантов прям от порога слышу крепкую Варгову ругань где-то слева по коридору. Тут тоже все кишит плазмюками, и нам снова становится не до разговоров. Милые шухеровы «деточки» рвут противника на куски, ну и мы не отстаем.

— Галактический трон будет мой, мой! — перекрывая шум битвы, голосит одержимый манией величия его же корморожденный старшенький. — Мы захватим эту вселенную и еще зададим алгольского жару мерзостным адорианским дылдам!

— Ты даже ежедневно сможешь тот трон лобызать, — ехидничаю я.

С боем мы пробиваемся к скачущему по коридору в кандалах Варгу, разъяренному, что твой коборук в самый пик гона. Даже связанный, кэп выглядит устрашающе и башкой работает, как тигробык в альдебаранской корриде. Увы, Бас и Рекичински оба в глубокой отключке — видно, их угомонили станнерами до того, как поспела подмога.

— Режь! — рыкает Вегус, выслушав наш кратенький доклад, и бортмех аккуратно бластером освобождает ему конечности, после чего кэп взваливает висящего мешком друга на плечо.

— Неси! — тем временем командует хищной поросли Шухер, и стебли живо обвивают оставшегося на полу липового суперкарго, скручиваясь вокруг него в кокон.

— Можно просто за ногу и не очень аккуратно, — подсказываю я «цветочкам». Зубастый бутон с надеждой принюхивается к ноше, но суровый взор повелителя флористического воинства заставляет его отпрянуть и со стуком захлопнуть пасть.

— Блин, как ты говоришь, печенюха! — ворчит Соколова. — И снова этот альтаирский угорь от моих вопросов ускользнул в благодатное небытие. Жди теперь, пока прочухается.

— Нам нужен «язык», — подбирая очередной бластер взамен разряженного, напоминаю я товарищам. — Надо узнать, где наши роботы.

— Сложновато будет развязать язык бессмертной твари, — произносит Одноглазый, привычным жестом проводя по лицу ладонью, должно быть, в поисках истаявших шрамов.

— Обыскивать все каюты подряд долговато, — откликается Цилли.

— Но и бессмертную тварь можно ведь скормить вот этим милашкам, — встревает Ярка. — Вряд ли перспектива быть переваренными даже протоплазменным гадам понравится. А мы после этого вон еще и симфонический концерт, как уверяет Шухер, можем послушать.

— Если им прямое попадание лазерного луча пофиг, думаешь, что-то вроде соляной кислоты их напугает? — сомневаюсь я. — Не знаю, конечно, чем там переваривают еду эти зубастые ромашки…

— Чем они переваривают пищу, я пока не выяснил… времени было мало. Но мои малыши обладают исключительным нюхом, — с истинно отцовской гордостью замечает воинствующий сакамаровый агроном. — Мы можем отправить на поиски их.

— Так отправь! — гаркает Вегус и велит нам с ускорением тащить свои кормовые части в трюм, к «Дерзающему». Запасы плазмюков на этом корабле бесконечнее вселенной — едва отбились, как они снова нас поджимать начали!

— Небось те, кого мы первыми прихлопнули, уже отвалялись и по второму кругу в бой прут, — злится Ярка, одной рукой отмахиваясь от мотыляющихся перед глазами волос, второй — отстреливаясь. А я уже взмок, как Ник при виде альфы: висящий на шее пяток запасных стволов — знатный довесок к неожиданной кардионагрузке. Абдували Петрович был бы сражен моей выносливостью. Ранее я ее не демонстрировал. Впрочем, ранее в этом и не было такой уж необходимости.

Логика у строителей неизвестного землянам лайнера все же похожа на нашу, и, отжав створки аварийного шлюза, мы по ступенькам из металлических прутьев спускаемся в трюм. Долго спускаемся, я снова тридцать три раза взмокнуть успеваю, невзирая на терморегуляцию. Так что когда ботинки наконец-то касаются пола, я со стоном облегчения принимаюсь разминать ноющие конечности. За это время аварийная система успела врубить свет, но трюм не входит в красную зону обязательного обеспечения, так что тут темнее, чем в обмороке. Благо, Шухеровы мутанты еще и слегка светятся во мраке приятным голубоватым светом, да и пару фонарей мы подобрать успели.

— Туда, — командует гений-агроном, уточнив у зубастых деточек направление, а я вызываю с помощью имплантов Бо. Услышать его ровный, спокойный голос чертовски здорово! «Дерзающий» практически не пострадал, значит, у нас есть все шансы унести отсюда гравиботинки.

Темная громада принайтованного к палубе корабля уже вырастает перед нами в брюхе лайнера, но тут Шухер вдруг внезапно замирает как вкопанный и произносит: «Ой». Не успевший притормозить Варг оттаптывает ему половину щупалок, и количество ойканий экстренно повышается.

— Ну?! — гаркает Вегус нетерпеливо.

— А там это… там еще один вы, капитан, — рассеянно хлопая глазами, прям как прежний док, сообщает лимбиец, простирая свой стек… в направлении вырастающего из темноты Варга! В ярком луче фонаря видно, что похож на натурального, как мои веснухи друг на дружку походили! И ледышками своими так же зыркает, и брови сводит, и желваками играет. И если бы только его одного! За ним следом появляются: рыжий Бас, хитромордый Рекичински, грудастая красотка Ибрагимбек, прямоволосая Соколова… а вот эта каланча курносая — это я, что ли?! Чет без поцелуев солнышка я совсем не такой очаровательный…