На руинах Константинополя. Хищники и безумцы - [117]
«Они где-то здесь, — повторял себе Шехабеддин. — Они не могли исчезнуть».
Окажись евнух на их месте, он бы попытался уплыть морем, наняв одно из рыбацких судов. В гавани близ дворца Шехабеддин даже видел два кораблика, владельцы которых, судя по всему, услышали новость о том, что время грабежей минуло, и приплыли разведать, можно ли уже торговать рыбой.
Увидев, что на южной стене вдруг появилось множество турок, оба кораблика тотчас отчалили, но уйти далеко им не позволили боевые турецкие корабли, которые по приказу Заганоса не давали ни одному судну, даже мелкому, удаляться от города.
Шехабеддин надеялся, что на одном из рыбацких судёнышек беглецы всё же обнаружатся, но нет. Оба судёнышка, постояв некоторое время в окружении турецких кораблей, были отпущены и медленно, будто нехотя, вернулись в гавань близ дворца. Очевидно, рыбаков проверили, а затем сказали им: «Вам придётся остаться».
Из-за этой очередной неудачи евнух снова ощутил усталость и раздражение, которые, казалось бы, оставили его. Снова захотелось всё бросить. «Даже если я так поглупел, что не могу найти женщину и мальчишку, то пусть. Пусть Мехмед меня накажет и сместит с должности. Лишь бы больше не возиться с его игрушками!»
Начальники сотен, помогавшие Шехабеддину командовать людьми, участвовавшими в поисках, молча стояли чуть поодаль и ждали. Ведь они не могли сами решать, куда теперь идти и где прочёсывать местность. Они ждали очередного приказа, а Шехабеддину вдруг очень захотелось отвязаться от них: «Ищите, где хотите».
И всё же лучше было не говорить так — сдержаться. А если уж почувствовал усталость и раздражение, следовало переждать этот период так, чтобы никто тебя не видел и не догадался о твоих истинных мыслях.
Вот почему Шехабеддин произнёс:
— Мне нужно подумать в уединении. Я сообщу вам своё решение очень скоро, — и по ступеням каменной лестницы спустился с крыши, чтобы юркнуть в распахнутые двери дворца, смотревшие во двор.
Во дворе сидело и отдыхало множество людей, которые ждали очередного приказа, а пока жевали то, что успели взять с собой утром из лагеря. Возможно, Шехабеддину следовало найти своих слуг среди этого сборища и взять у них хотя бы лепёшку, потому что он не ел с самого утра. Но есть совершенно не хотелось. Хотелось спрятаться ото всех в темноте.
Просторная зала, в которой оказался Шехабеддин, окнами смотрела в тот же двор, поэтому была довольно светлой. А вот дальше, в коридоре и соседней зале, из которой должен был бы открываться вид на море…
Именно там евнух бродил, довольный, что уже не надо следить за выражением своего лица. «Как же мне всё надоело! Как надоело! — думал он. — Я выиграл эту невозможно длинную шахматную партию: пешка стала визиром. Мне положен отдых и покой. Я заслужил! Я хочу отдыха и покоя, но мне их не дают!»
Именно об этом Шехабеддин размышлял снова и снова, а вовсе не о том, где искать беглецов. Из темноты он поглядывал на светлую часть дворца, досадуя, что придётся туда возвращаться, как вдруг увидел в коридоре — как раз напротив двери, ведущей в светлый зал — на мраморном полу что-то тускло блеснуло.
Это что-то показалось Шехабеддину подозрительным. Он приблизился, хоть и без особой надежды на успех, поэтому ожидал увидеть лишь осколок стекла или другое подобное. Но это оказался не осколок стекла. Это был свежий мокрый след чьей-то ноги небольшого размера.
Приглядевшись, евнух увидел в коридоре и другие следы, но они не блестели, потому что вода впиталась в пыль. Лишь возле двери мраморный пол оказался достаточно чистым, чтобы воде некуда было впитаться.
«Чтобы оставлять такие следы, надо очень основательно промочить ноги, — подумал Шехабеддин. — Или даже промокнуть совсем».
Следы уводили в темноту. Без факела не разглядеть, куда именно, но евнух уже догадался и так. Ведь совсем недавно он вместе со своими людьми, зажёгшими множество факелов, обыскивал это место.
В свете огня Шехабеддин видел, что во дворце нет никакой мебели. В пустых залах просто негде было бы спрятаться. В подвалах и под лестницами — тоже. На кухне евнух заглянул даже в дымоход: вдруг кто-то залез в широкую трубу и сидит в ней.
Но во дворце было ещё одно помещение. Судя по тому, что посредине располагался большой и глубокий бассейн, оно являлось баней.
Разумеется, его тоже осмотрели. Осветили каждый угол за колоннами, но вот к самому бассейну, наполненному мутной и дурно пахнущей водой, приглядывались, судя по всему, недостаточно внимательно. Теперь Шехабеддин, увидев мокрые следы на полу, вспомнил о бассейне и, кажется, даже догадался, что было упущено из виду — среди мусора в воде плавала какая-то скомканная тряпка. А если под этой тряпкой прятались головы беглецов, погрузившихся в воду так, чтобы торчал лишь нос и рот? Если голову запрокинуть, то она почти не выступает над поверхностью воды.
Шехабеддин осторожно, стараясь ступать бесшумно, двинулся в темноту, и вскоре ему послышался шёпот, который хорошо различался даже издали, потому что в пустых стенах было прекрасное эхо. Мальчик говорил на языке румов:
— Мама, вокруг дворца везде турки.
1475 год. Молодая аристократка по имени Илона Силадьи, овдовевшая несколько лет назад, получает от своего двоюродного брата, венгерского короля Матьяша I, необычное предложение. Её просят выйти замуж за Ладислава Дракулу из Валахии, "того самого Дракулу", чтобы Матьяш смог заключить с этим человеком политический и военный союз против турок.Дурная слава Дракулы по-прежнему при нём и количество ужасных историй "об изверге и тиране" продолжают расти, но Илона всё же соглашается, желая помочь христианам победить общего врага.
Герой этой книги – не кровожадный вампир, созданный пером бульварного писаки Брема Стокера, а реальная историческая личность. Румынский, а точнее – валашский, господарь Влад III Басараб, известный также как Влад Дракула, талантливый военачальник, с небольшой армией вынужденный противостоять огромной Османской империи. Если бы венгерский союзник Влада всё же сдержал обещание и выступил в поход, то кто знает, как повернулось бы дело. Однако помощь из Венгрии не пришла, а Влад оказался в венгерской тюрьме, оклеветанный и осуждённый теми, кто так и не решился поддержать его в священной борьбе за свободу от турецкого владычества.
В том избранных произведений известного датского писателя, лауреата Нобелевской премии 1944 года Йоханнеса В.Йенсена (1873–1850) входит одно из лучших произведений писателя — исторический роман «Падение короля», в котором дана широкая картина жизни средневековой Дании, звучит протест против войны; автор пытается воплотить в романе мечту о сильном и народном характере. В издание включены также рассказы из сборника «Химмерландские истории» — картина нравов и быта датского крестьянства, отдельные мифы — особый философский жанр, созданный писателем. По единодушному мнению исследователей, роман «Падение короля» является одной из вершин национальной литературы Дании. Историческую основу романа «Падение короля» составляют события конца XV — первой половины XVI веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В тихом городе Кафа мирно старился Абу Салям, хитроумный торговец пряностями. Он прожил большую жизнь, много видел, многое пережил и давно не вспоминал, кем был раньше. Но однажды Разрушительница Собраний навестила забытую богом крепость, и Абу Саляму пришлось воскресить прошлое…
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.