На руинах «Колдовства» - [15]
Конечно беглецов прятали среди свободных людей и других рабов! Куда еще могли они пойти? Болото большей частью было непроходимо и полно опасностей. Чтобы уйти куда-нибудь с плантации, если только они не сопровождали белого человека, рабам требовалось разрешение. Они не могли купить билет на корабль или поезд. Правила были очень строгими.
Свободным цветным приходилось носить бумаги об освобождении или доказательства их рождения свободными. И беглецы, и помогавшие им люди рисковали так сильно, что Симона удивлялась, как вообще рабы осмеливаются бежать. Однако двое сбежали из Бельфлера.
Девушка смотрела в понимающие темные глаза окторона, и у нее появилась неприятная мысль, что он точно знает, о чем она думает.
— Я просто не могу представить. Мой отец великодушно обращается со слугами, — неуверенно сказала она. — Он освобождает некоторых. Наш надсмотрщик — свободный человек, работающий за плату.
— Оюма? Он должен быть свободным. Он — Роже.
Симона вскинула голову:
— Это невозможно!
— Вы не знали, что он сводный брат вашей двоюродной бабушки, тети вашей матери, вырастившей ее?
— Я не верю этому!
Ее сердце вдруг бешено заколотилось. В Оюме кровь семьи ее матери? Он — прямой потомок одного из двух аристократов братьев Роже, бежавших от французской революции в Санто-Доминго, а затем в Луизиану, когда раб Туссен Увертюр возглавил ужасное восстание рабов, — восстание, о котором она слышала столько рассказов в детстве?
Это не может быть правдой!
— Кто вы? — спросила она. — Почему вы думаете, что хорошо знаете семью моей матери?
— У Нового Орлеана нет секретов от своих слуг. Моя мать была служанкой.
— Я не верю вам! — снова сказала Симона, но вспомнила, как долго Тони разговаривала с матерью наедине накануне своей помолвки с Робером, ее потрясенное лицо, когда она вышла из комнаты.
Когда Симона пошутила: «Тебя проинформировали о твоих „супружеских обязанностях“?» — Тони вспыхнула: «Вот подожди, пока сама захочешь выйти замуж!» — и отказалась разговаривать об этом.
Симона всегда находила утешение в том, что ее отец не содержит то, что креолы испанского происхождения называли «маленьким домом». Он не был креолом и воспитывался в совершенно других традициях. Она верила, что он никогда бы не предал доверия ее матери.
Но ее мать — из рода Роже. Симона подумала о необычайной преданности старого Оюмы семье, и у нее появилось тошнотворное ощущение, что Чичеро Латур действительно знает что-то, чего не знает она. Кожа Оюмы была такой же светлой, как у человека, стоявшего перед ней.
Он смотрел на нее выразительными темными глазами. Удивительно привлекательный мужчина. Симона с тревогой поняла, что воспринимает его, как белого человека.
— Насколько хорошо вы знаете эту плантацию, — место, где выросла ваша мать? Вы много времени проводите здесь?
— Нет.
— Пойдемте со мной. Я кое-что покажу вам.
Симона колебалась. Если и было что-то постыдное в истории ее семьи, она не хотела узнать это от него. Она заставит Тони рассказать то, что открыла ей маман.
Но она обнаружила, что не может отказаться. Она должна была услышать то, что мог рассказать ой Чичеро Латур.
— Это недалеко, — говорил он. — Дорожка заросла, но я помогу вам пройти. Только не отставайте от меня.
Он протиснулся в густые заросли, и Симона последовала за ним.
— Мой отец был белым, — рассказывал он. — Отец моей матери также был белым. Во мне только одна восьмая часть африканской крови, однако это делает меня «дикарем». Мой отец послал меня в Париж получить образование. Я мог остаться там совершенно свободным человеком. Но я вернулся, чтобы организовать школу для детей свободных цветных… и бороться с рабством.
Он привел Симону к простой мраморной усыпальнице, покрытой стелющимися растениями, которую она помнила с детства.
— Я знаю об этом, — сказала Симона, пожимая плечами. — Месье маркиз, муж моей двоюродной бабушки, похоронен здесь.
Он не ответил, только вытащил из сапога страшного вида нож. Симона задохнулась… как она могла так рисковать! Но что-то в этом мужчине успокаивало страхи и внушало доверие. Она оставалась рядом с ним, пока он срезал растения, одолевшие мрамор. Постепенно появилась надпись:
«Жан-Филипп, маркиз де ля Эглиз.
1804–1824».
— Посмотрите на даты, — сказал он. — Месье маркиз, его отец, похоронен во Франции. Мать Жана-Филиппа была рабыней-окторонкой, но ваша двоюродная бабушка, у которой не было своих детей, вырастила Жана-Филиппа как своего белого сына, и она также вырастила вашу осиротевшую мать, свою племянницу. Они росли, считая себя троюродными братом и сестрой, и влюбились друг в друга.
Симона была в смятении. Ее рассудок говорил ей: «Нет! Нет! Нет!» Но она чувствовала вторжение злого рока, потому что уже слышала эту историю, правда не такую ужасающую версию.
— Когда он решил жениться на вашей матери, ваша двоюродная бабушка сказала ему, что это невозможно, потому что он африканец. Он заявил, что женится на ком захочет, и она лишила его наследства, а потом и жизни.
— Это был несчастный случай! — запротестовала Симона. — Тетя Анжела была убита горем. Вот почему она ушла в монастырь и оставалась там до самой смерти.
У женщины появляется мужчина и всю ее подчиняет только страсти. Состояние экстаза, которое она сразу же испытала, знаменует собой лишь только начало этого калейдоскопа безумия.Существует любовь, которую не способна забыть ни одна женщина на свете, нельзя забыть ни ее удовольствий, ни ее страсти, ни той цены, которую приходится за все это платить…Не было в Новом Орлеане женщины прекраснее, чем Анжела, не было и рассудительнее. Она заботилась только о своих землях и о своей личной свободе… но лишь до той поры, пока на горизонте не появился очаровательный француз, который сразу же предъявил свои права на ее тело и сердце…Филипп, околдовав ее жаркую плоть, подчинил ее здравый рассудок, увез Анжелу из Луизианы и представил при дворе Наполеона Бонапарта.Их обоюдная страсть завершится леденящим душу наваждением и запретным чувством, взращенным в их сердцах колдовством любви.
Гора тростника, окутанная влажными испарениями исполинских болот по берегам Мексиканского залива, была им брачным ложем… Полог — бездонно синее небо, а крики чаек — заменили торжественную брачную мелодию. Вихрь пылкой страсти увлек богатого плантатора и отважную креолку, дочь пирата, и обрек их на тайные свиданья в укромных уголках, принесших очаровательный плод — Орелию. Но кастовые предрассудки оказались сильнее чувств, и влюбленным пришлось расстаться, дав толчок множеству загадочных и грозных событий, и лишь через много лет они найдут друг друга…
Коварство, заговоры и наветы недоброжелателей, мучительную ревность знатной соперницы и крепостную стену сословных предрассудков предстоит преодолеть красавице Орелии, дочери пылкой дикарки и красавца-плантатора.Стремясь разгадать тайну своего происхождения и добиться признания законных прав, она вступает в отчаянное противоборство с сильными мира сего и побеждает, несмотря на яростное сопротивление соперников.Тернист ее путь к заветной цели, однако на нем вместе с отчаянием и разочарованиями ее ожидает встреча с умным и обаятельным адвокатом, для которого защита ее чести станет главным делом.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Забота благородного виконта Десфорда о судьбе юной Черри Стин неожиданно перерастает в страстную любовь. Но на пути к счастью встают родственники Черри, и в результате Десфорд рискует лишиться и любимой, и своего состояния. Удастся ли виконту преодолеть все препятствия, вы узнаете из романа «Крошка Черити».
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Начало XX века. Молодая провинциалка Анна скучает в просторном столичном доме знатного супруга. Еженедельные приемы и роскошные букеты цветов от воздыхателей не приносят ей радости. Однажды, пойдя на поводу у своих желаний, Анна едва не теряется в водовороте безумных страстей, но… внезапно начавшаяся война переворачивает ее жизнь. Крики раненых в госпитале, молитвы, долгожданные письма и гибель единственного брата… Адское пламя оставит после себя лишь пепел надежд и обожженные души. Сможет ли Анна другими глазами посмотреть на человека, который все это время был рядом?
Даже лишившись родины, общества близких людей и привычного окружения, женщина остается женщиной. Потому что любовь продолжает согревать ее сердце. Именно благодаря этому прекрасному чувству русские изгнанницы смогли выжить на чужбине, взвалив на себя все тяготы и сложности эмиграции, — ведь зачастую в таких ситуациях многие мужчины оказывались «слабым полом»… Восхитительная балерина Тамара Карсавина, прекрасная и несгибаемая княжна Мария Васильчикова — об их стойкости, мужестве и невероятной женственности читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто спасет юную шотландскую аристократку Шину Маккрэгган, приехавшую в далекую Францию, чтобы стать фрейлиной принцессы Марии Стюарт, от бесчисленных опасностей французского двора, погрязшего в распутстве и интригах, и от козней политиков, пытающихся использовать девушку в своих целях? Только — мужественный герцог де Сальвуар, поклявшийся стать для Шины другом и защитником — и отдавший ей всю силу своей любви, любви тайной, страстной и нежной…
Ротгар, некогда хозяин замка Лонгвальд, стоял на коленях перед леди Марией де Сюрси. Сейчас этой норманнке приходилось решать судьбу отважного саксонского воина, вернувшегося на родное пепелище, где правили бал захватчики. И все же только Ротгар и мог помочь Марии сохранить поместье и приумножить доставшееся ей имущество.Мария освободит Ротгара, но сердце и душа ее окажутся пленены этим благородным рыцарем. Страсть цепью скует этих несчастных, родившихся врагами. И замок Лонгвальд непреодолимым препятствием станет на пути к счастью.
Адвокат, специализирующаяся на запутанных бракоразводных процессах, Блаэр Беннет считается лучшим профессионалом в Шенандоа Вэлли.Но от сюрприза в жизни никто не застрахован — однажды к ней в дом врывается разъяренный мужчина, бывшей жене которого Блаэр помогла отсудить все их имущество. Он кричит, что во всех его бедах виновата Блаэр, ему некуда идти и он останется ночевать.Блаэр следовало бы сразу вызвать полицию, прогнать его… но почему-то она не способна это сделать. И вот он поселяется у нее — и она не может не замечать его.
Ирен Мэттьюс не могла отвести взгляда от обольстительного незнакомца в элегантной «тройке». Однако неожиданно случилось так, что она пробудила в нем интерес, и не прошло и дня, как она стала его невестой, имея всего десять дней на приготовления к свадьбе.Галантное обращение, прекрасные манеры и горячие поцелуи Марка Таунсенда действительно заставляли ее ощущать себя королевой. Даже его причуды были милы, трогательны и необычны – и эта привычка устраивать романтические свидания, и эта требовательность… Ничто не заставляло ее вспомнить слова однажды оброненные разочаровавшейся в жизни подругой о том, что мужчины зачастую обещают бросить к ногам своей избранницы весь мир, а на поверку выходит совсем иное… Неужели только у сказок бывает счастливый конец?
В холодной ярости стояла мисс Филадельфия Хант перед презрительными взорами прежних друзей, алчно скупающих на аукционе ее семейные драгоценности. С горящими глазами цвета топаза, возвышенно прелестная в своем благородном негодовании, она предлагала им приобрести отцовское достояние за приемлемую цену. Затем, лишенная средств, она вынуждена покинуть общество и уехать из Чикаго, решив отомстить виновнику всех ее бед.И тогда ее жизненный путь пересекается с неким загадочным черноволосым джентльменом, делающим предложение, от которого она не в силах отказаться…Высокий, темнолицый, очаровательный и надменный, Эдуардо Таварес вверг девушку в мир опасностей и томных желаний, смертельно опасных тайн и яростной страсти… заставляя ее беспрерывно терзаться загадкой — кто же он и что в действительности было причиной их встречи…