На путях преисподней - [23]

— Он ко… будущий король, — почти с отчаянием проговорил Ярл.

— И поэтому, по-твоему, должен постоянно находиться здесь? — изрекла Ирла. Похоже, она решила присоединиться к мужу и поддержать сына. — Разумеется, Ярл… если даже недолгое пребывание в Андуреле тебе так неприятно, ты можешь понять Кедрина.

— А я-то думал, что своим красноречием Кедрин обязан талисману, — пробормотал властитель Кеша, обезоруженный ее напором. — Признаю свою ошибку. Это у него наследственное.

Ирла рассмеялась. Бедир подхватил ее смех и хлопнул Ярла по плечу.

— У меня тоже нет особого желания здесь застревать, — бодро признался он. — Но раз уж Кедрин принял решение — по воле Госпожи или по собственному выбору, — думаю, он не потерпит, чтобы ему чинили препятствия.

— А если Ашар и впрямь нам угрожает, — подхватила Ирла, — самое разумное — это попросить совета в Эстреване.

— Но… — беспомощно начал Ярл, чувствуя, что его загнали в угол.

— …но он уедет, зная, что оставил в Андуреле верных друзей, — закончил за него Бедир. — Людей, знающих жизнь Королевств, сведущих в управлении государством. Таких, как ты.

— Я предпочел бы поскорее вернуться в Кеш, — скорбно проговорил Ярл.

— Непременно вернешься, — тепло произнесла Арлинне, — дай только срок.

Если бы взгляд мог обжигать, платье королевы Кеша загорелось бы от взгляда ее супруга. Затем лицо Ярла медленно расслабилось. Он сдался. Пожав плечами, он вздохнул, развел руками и позволил улыбке пробраться на его мясистые губы, не сводя, однако, глаз с Ирлы и Бедира.

— Что же такого в вашем сыне, — спросил он, — что заставляет людей служить ему?

— Он Избранный, — с бесхитростной гордостью произнесла Ирла.

Глава 3

Тоз подвел Его и поплатился за это сполна. Но все же колдун принес кое-какую пользу. Он изучил пути последователей Его заклятого врага, и эти сведения еще пригодятся. Каждая душа, поглощенная Тозом, отдала ему свои познания — обрывки сведений, осколки мудрости… Смерть, которую приняли их носители, обрекла их на бесконечное блуждание по путям преисподней. И теперь, после гибели Тоза, каждая принадлежала Ему. И каждая стала источником новых сведений, которые Он сможет использовать, чтобы расставить ловушку Своему врагу. На этот раз Он не будет полагаться на посредника. Он возьмется за дело Сам — и победит! Но не силой оружия. Иначе Эта Женщина — Он не мог произнести Ее имени, но представлял Себе Ее ненавистный образ — вновь расстроит Его замысел. Не путем уловок — ибо Его слуга пытался соблазнить Хаттима Сетийяна, но Она ответила еще более тонкими ходами. Нет, на этот раз удар будет нанесен живому воплощению Ее силы, осмелившемуся бросить Ему вызов.

Он рассмеялся при этой мысли. Громовые раскаты Его хохота потрясли пределы Его сумрачных владений, и обитатели этого мира — потерянные, отчаявшиеся — съежились в страхе, ибо смех Ашара не предвещал ничего, кроме новых страданий. Ашар смеялся. Нет, на этот раз Он не позволит подвести себя ни этим ничтожным людишкам, ни собственному творению. Сила, которую Он использует — столь примитивная, что ее никто не превзойдет и не одолеет. Ибо никто не может представить, что ее можно использовать. Она направляется только Его волей, выполняя поставленную Им задачу. Она уже высвобождена, эта сила, и рыщет в поисках добычи. Ему лишь надо получить кое-какие сведения от тех злополучных душ, что присланы Тозом в Его страну. Он получит их — и тогда хищник возьмет след.

Для таких, как Ашар, мысль равноценна действию. В тот же миг он оказался на пепельно-сером песке на границе Нижних пределов. Он избрал облик сияющего человекоподобного существа — ибо божество способно принять любой вид, какой только пожелает. Он огляделся вокруг — не для того, чтобы определить, где находится, а чтобы насладиться созерцанием Своих владений. Его взгляд скользнул по унылым водам, покрытым, точно гусиной кожей, безобразной рябью, по небу, никогда не знавшему солнца, где трепетали твари, порожденные Им ради забавы. Он улыбался, созерцая это безрадостное зрелище, упиваясь зловонными парами, напоминающими об утраченной надежде, напоенными отчаянием.

Потом Он обернулся, исторг призыв и воззрился туда, где изгибы унылой береговой линии тонули во мгле. Странное непрерывное движение, происходящее в ней, прекратилось. По пелене тумана прошла судорога, словно Он коснулся живого существа. Ее сменила хаотичная дрожь, породившая многочисленные красновато-серые смерчики. Они возникали и рассыпались; и вот наконец в его глубине показалась тень, чьи очертания напоминали фигуру человека. Блаженствуя и торжествуя, следил Ашар, как тот идет к нему, тяжело волоча ноги. Неодолимая подавленность ссутулила эти некогда свободно расправленные плечи, гордый рот перекосила горькая гримаса, глаза, прежде горящие волей, казались пустыми. На непослушных ногах он плелся вперед, все приближаясь к Ашару, и каждый шаг оставлял тлеющий след в нематериальном песке.

«Ты несчастлив?» — Он заговорил, словно завязывал дружескую беседу в парке. Его забавляла эта игра. Никто здесь не посмел бы оспаривать Его власть.

— Разве не таково Твое желание? — проговорил Хаттим Сетийян. Голос его был так же уныл, как и местность вокруг.