На пути в Бабадаг - [8]

Шрифт
Интервал

«…Зачем только я покинул эту деревню! В жизни не забуду тот день, даже тот час, когда отец увез меня оттуда. Мы ехали в двуколке, я плакал, всю дорогу плакал, потому что чувствовал: мой рай закончился навсегда».

Теперь из Решинари в Сибиу ходит трамвай. Он разворачивается на околице. Можно посидеть на ступеньках между баром и сапожной мастерской. В баре продают чистую водку, она отдает дрожжами, дешевая, тридцать шесть градусов. В ожидании трамвая кое-кто опрокидывает рюмочку-другую. Как, например, цыган, которого мы то и дело встречали в течение нескольких дней. Он ждал автобуса в Палтинис, шатался в окрестностях вокзала в Сибиу. На голове у него была черная фетровая шляпа, в руке, косовище со сложенной косой, а на плече — старый рюкзак. Был август, пора сенокосов, возможно, он попросту искал работу, но все не находил или не хотел найти, а потому убивал время и дожидался, пока все пройдет, закончится и можно будет куда-нибудь вернуться.

Утром и вечером мы заходили в бар на улице Николае Бальческу. Туда вело несколько ступенек. Внутри летали мухи и сидели мужчины. Мы пили кофе и бренди. С того же крыльца был вход в парикмахерскую со старомодным креслом. Парикмахерская работала допоздна, до десяти-одиннадцати, и кресло никогда не пустовало. Еще мы пили пиво, «Урсус» или «Сильву». На улице то и дело слышался стук конских копыт. В темноте иногда вспыхивали искры от подков. Каждая телега сзади имела номер. Магазины работали до ночи. Мы покупали салями, вино, хлеб, паприку и арбузы. Опускалась темнота, и магазины светились, будто теплые пещеры. Карманы у нас были набиты купюрами по тысяче леев с Михаилом Эминеску и монетами по сто леев с Михаилом Храбрым.

«Сейчас я должен чувствовать себя европейцем, западным человеком. Ничего подобного; на закате жизни, узнав множество стран и прочитав множество книг, я пришел к выводу, что правота — на стороне румынского крестьянина. Того крестьянина, который ни во что не верит, который полагает, что человек всегда проигрывает, что все бесполезно и история его раздавит. Эта идеология жертвы — также и моя концепция, моя философия истории».

Однажды вечером мы спускались с гор в деревню. Решинари лежало внизу, напоенное зноем. Я ощущал его звериное присутствие. Оно лучилось теплом и золотистым мерцанием. В лабиринте улочек света было кот наплакал. Жалюзи, которые днем оберегали от солнца, теперь удерживали в домах хилые лучи. Так было когда-то, пришло мне в голову. Люди не делали лишних движений, не переводили впустую огонь и пищу. Излишества были обязанностью и привилегией королей.

На площади перед церковью Святой Параскевы собирались дети. В темноте поблескивали никелем велосипеды. Восемьдесят лет назад маленький Эмиль проводил в тени этого самого храма последние дни каникул. Тоже стоял август, вечер, и парни заигрывали с девушками. Только велосипедов было поменьше, а в воздухе еще не растаял аромат венгерского правления, и кое-кто по-прежнему называл городок Ресинар или Штедтердорф. Назавтра Эмилю предстояло уехать, чтобы никогда больше не вернуться.

Сегодня напротив моего дома четверо мужчин собирали дрова. Они вытаскивали на опушку еловые стволы, один за другим. Затем, когда набиралось штуки три-четыре, грузили колоды на длинную тележку. Они трудились по-звериному — медленно, монотонно, выполняя те же действия и жесты, что сто и двести лет назад. Спуск был длинный и крутой. Вцепившись в ручицу, они удерживали тележку. Заблокированные колеса скользили по мокрой глине. Закутанные в поношенные фуфайки и балахоны, они, казалось, были вылеплены из земли. Шел дождь. От своих отцов, дедов и прадедов они отличались наличием шведской бензопилы и одноразовых зажигалок. Да еще колеса у тележки были резиновые. Все остальное оставалось неизменным на протяжении двухсот или трехсот лет. Их запах, усилия, кряхтение, их быт облекались в форму, существовавшую с незапамятных времен. Они были такими же древними, как два гнедых коня в упряжке. Вокруг простиралось серое, как мир, настоящее. В сумерках они закончили работу и уехали. От их одежды исходил пар, точь-в-точь как от хребтов животных.

Я вышел на веранду, чтобы еще раз взглянуть на юг. Там, правда, простиралась ноябрьская тьма, но я смотрел назад, смотрел на последний август, и взгляд мой уносился в сторону Бардейова, Сибиу, достигая Решинари в тот самый момент, когда в три часа дня мы спускались с гор, а за спиной у нас собирались темно-сизые тучи. Мы шли все вниз и вниз, до самого немилосердно засранного плоскогорья, где стояли и лежали десятки рыжих, седых и пятнистых коров. Ниже уже начиналась деревня. Первые дома были времянками с худыми крышами, они напоминали скорее стойбище, чем поселение. Над дорогой и рекой высилась скала, поросшая молодым березняком, который чудом удерживался на этой крутизне. В нескольких десятках метров над нашими головами мужчина вырубал топором тонкие деревца. Потом он связывал их цепью и спускал вниз. Вязанки трещали, с грохотом срывались камни. Эхо неслось в глубь долины. Внизу ждали женщины и дети, чтобы переправить все это через реку и погрузить на ручную тележку. Они никуда не спешили. На обочине лежали одеяла, горел костер, рядом валялась Кукла. Дом этих людей находился в нескольких десятках метров отсюда, но они успели устроить здесь временное прибежище. У огня валялись объедки, пластиковые бутылки с питьем, кружка и что-то еще, но нам не хотелось рассматривать их слишком уж бесцеремонно. Вязанка застряла на середине обрыва, и мужчина стал медленно спускаться, чтобы ее высвободить.


Еще от автора Анджей Стасюк
Мороз

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зима

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Антология современной польской драматургии

В антологии собраны разные по жанру драматические произведения как известных авторов, так и дебютантов комедии и сочинения в духе античных трагедий, вполне традиционные пьесы и авангардные эксперименты; все они уже выдержали испытание сценой. Среди этих пьес не найти двух схожих по стилю, а между тем их объединяет время создания: первое десятилетие XXI века. По нарисованной в них картине можно составить представление о том, что происходит в сегодняшней Польше, где со сменой строя многое очень изменилось — не только жизненный уклад, но, главное, и сами люди, их идеалы, нравы, отношения.


Дукля

Анджей Стасюк — один из наиболее ярких авторов и, быть может, самая интригующая фигура в современной литературе Польши. Бунтарь-романтик, он бросил «злачную» столицу ради отшельнического уединения в глухой деревне.Книга «Дукля», куда включены одноименная повесть и несколько коротких зарисовок, — уникальный опыт метафизической интерпретации окружающего мира. То, о чем пишет автор, равно и его манера, может стать откровением для читателей, ждущих от литературы новых ощущений, а не только умело рассказанной истории или занимательного рассуждения.


Ласточки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Девять

Анджей Стасюк – один из лучших и наиболее популярных писателей современной Польши – уже известен российскому читателю экзистенциальным триллером «Белый ворон». И вот впервые на русском – его новый роман «Девять».Герой «Девяти», частный предприниматель недавней эпохи первичного накопления капитала, всеми правдами и неправдами пытается вернуть крупный долг. Он ищет денег у старых друзей и бывших жен, у случайных знакомых и «крестного отца» местного значения. Поиски эти оборачиваются трагикомическим путешествием по кругам современного ада с бандитами и сутенерами в роли бесов…


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


Дряньё

Войцех Кучок — поэт, прозаик, кинокритик, талантливый стилист и экспериментатор, самый молодой лауреат главной польской литературной премии «Нике»» (2004), полученной за роман «Дряньё» («Gnoj»).В центре произведения, названного «антибиографией» и соединившего черты мини-саги и психологического романа, — история мальчика, избиваемого и унижаемого отцом. Это роман о ненависти, насилии и любви в польской семье. Автор пытается выявить истоки бытового зла и оценить его страшное воздействие на сознание человека.


Мерседес-Бенц

Павел Хюлле — ведущий польский прозаик среднего поколения. Блестяще владея словом и виртуозно обыгрывая материал, экспериментирует с литературными традициями. «Мерседес-Бенц. Из писем к Грабалу» своим названием заинтригует автолюбителей и поклонников чешского классика. Но не только они с удовольствием прочтут эту остроумную повесть, герой которой (дабы отвлечь внимание инструктора по вождению) плетет сеть из нескончаемых фамильных преданий на автомобильную тематику. Живые картинки из прошлого, внося ностальгическую ноту, обнажают стремление рассказчика найти связь времен.


Бегуны

Ольга Токарчук — один из любимых авторов современной Польши (причем любимых читателем как элитарным, так и широким). Роман «Бегуны» принес ей самую престижную в стране литературную премию «Нике». «Бегуны» — своего рода литературная монография путешествий по земному шару и человеческому телу, включающая в себя причудливо связанные и в конечном счете образующие единый сюжет новеллы, повести, фрагменты эссе, путевые записи и проч. Это роман о современных кочевниках, которыми являемся мы все. О внутренней тревоге, которая заставляет человека сниматься с насиженного места.


Последние истории

Ольгу Токарчук можно назвать одним из самых любимых авторов современного читателя — как элитарного, так и достаточно широкого. Новый ее роман «Последние истории» (2004) демонстрирует почерк не просто талантливой молодой писательницы, одной из главных надежд «молодой прозы 1990-х годов», но зрелого прозаика. Три женских мира, открывающиеся читателю в трех главах-повестях, объединены не столько родством героинь, сколько одной универсальной проблемой: переживанием смерти — далекой и близкой, чужой и собственной.