На пути к плахе - [5]

Джейн же написала, что сочла бы за измену сестре, если бы приняла предложение Суррея вступить с ним в брак, почему и вынуждена самым решительным образом отклонить таковое.

На один момент граф Суррей закрыл свое лицо руками и тяжело вздохнул; но вскоре он уже оправился.

– Сэр Брай, – спокойно сказал он, – мы оба поедем с вами ночью дальше, а Филли и Джонстон останутся здесь; как только Тони прибудет сюда, Филли поведет ее к королеве и вообще постарается поддерживать постоянное сообщение с замком.

Филли утвердительно кивнула головой, и все четверо принялись за ужин. После еды Суррей и Брай сели на лошадей, оставили Четсуорт и поскакали в Лондон, куда прибыли через несколько дней.

Уже в Лондоне Суррей узнал, что герцог Норфолк выпущен из Тауэра и находится в Линне; поэтому он отправился в городской дом Норфолка, отыскал там секретаря герцога, некоего Баркера, открылся ему и узнал подробности о положении Норфолка. По счастливой случайности секретарь, рассказывая, как сторожат герцога, упомянул имя Пельдрама, и хотя Суррей и не мог положительно сказать, что это – непременно тот самый Пельдрам, который служил Лестеру, но, во всяком случае, он отказался от мысли лично отправиться в Линн. Поэтому ему пришлось решиться вручить Баркеру письмо королевы для передачи его Норфолку, и секретарь в тот же день выехал из Лондона.

Герцог был страшно доволен, получив письмо. Он поблагодарил Баркера, приказал ему отдохнуть, пока будет готов ответ, а сам позвал своего старшего секретаря, Гайфорда, которому и приказал расшифровать письмо Марии.

Оказалось, что Мария сообщала ему о предпринятых ею шагах. Она написала испанскому королю, так как считала его помощь безусловно необходимой, но Норфолк должен был дать слово перейти в католичество и написать ей, насколько можно рассчитывать на поддержку английской аристократии. Затем герцог должен был сообщить ей, какое количество вооруженных людей ему необходимо для поддержки. Обо всем этом герцог должен был, кроме того, написать особо епископу росскому.

Норфолк сейчас же приказал Гайфорду написать требуемые письма. Он выразил согласие на переход в католичество и полную уверенность в поддержке большинства представителей английской знати, так как все они придерживаются католической религии. Сам он мог бы выставить 20 тысяч пеших и 3 тысячи конных солдат, а для поддержки ему нужно было бы еще 6 тысяч стрелков, 25 пушек, 2 тысячи кирас, 4 тысячи ружей; если бы оказалось возможным доставить 10 тысяч людей, то это было бы еще лучше. А главное – главное надо было денег, денег и денег!

Затем, приказав сжечь полученные письма, герцог позвал Баркера и вручил ему оба своих ответных письма.

Брай тоже был не менее осторожен, чем Суррей. Он отправился во дворец к графине Гертфорд и попросил ее съездить к епископу росскому, жившему в Лондоне в качестве представителя интересов Марии, и испросить для него аудиенцию. Графиня не встретила в этом никаких затруднений и вскоре явилась с ответом, что епископ ожидает Брая. Последний отправился к нему.

Епископ принял Брая очень любезно, выказал полную готовность пойти навстречу желаниям королевы Марии и попросил Брая еще раз наведаться к нему.

Как только Брай ушел, епископ вышел из своего дома и направился в Сити; здесь он вошел в один из домов, который, судя по вывеске, был банкирской конторой.

Банкир Ридольфи, директор итальянской промышленной компании в Лондоне, флорентиец по рождению и родственник семьи Медичи, был очень богатым человеком. Его главная деятельность заключалась в защите интересов папы, тайным агентом которого он был; Ридольфи состоял кредитором на крупные суммы многих важных особ и таким образом держал их в руках. Он был тоже замешан в заговоре против королевы Елизаветы и долгое время просидел в тюрьме, откуда его выпустили под залог в тысячу фунтов. К этому-то человеку и отправился теперь епископ росский, чтобы поговорить с ним.

Для беседы оба они прошли в потайной кабинет Ридольфи, где епископ первым делом сообщил банкиру содержание письма королевы Марии.

– Необходимо отправить в Испанию верного человека, – продолжал он, – и я выбрал для этого вас!

– А я готов отправиться, – ответил итальянец.

– Хорошо!

От банкира епископ отправился к испанскому посланнику, дону Джеральдо Эспаль, чтобы получить для своего посланца необходимый паспорт и рекомендации. Он получил все требуемое, и теперь все дело было за письмом, которое Ридольфи должен был передать испанскому королю Филиппу Второму.

Баркер вернулся в Лондон и отыскал Суррея в гостинице, где тот остановился.

– Милорд, – сказал он, – герцог Норфолк приказал вам кланяться и благодарить. Мне, разумеется, не надо рекомендовать вам осторожность при выполнении всего этого предприятия?

– О, разумеется, нет, – ответил Суррей. – Ну а что вы привезли?

– Два письма, которые вы должны передать по назначению.

– Давайте их!

– Вот они.

Суррей взял письма, простился с секретарем и отправился с Браем к епископу росскому.

Последний очень любезно принял графа, поблагодарил за содействие и обещал быстро и надежно передать письма по назначению.