На пути к Мировой войне - [21]

Однако когда об этом договоре узнали связанные с западным масонством и зарубежными финансовыми кругами С. Ю. Витте и В. Н. Ламздорф, то оценили его как противоречащий франко-русскому союзу. Но это было намеренное искажение истины. Ведь в обоих случаях речь шла об обязательствах оказывать поддержку против нападения, поэтому договор нисколько не противоречил интересам Франции, если она не собиралась вести агрессивные войны. На самом деле Франция готовилась взять реванш за поражение в прошлой войне с Германией, а Англия предельно раздражена немецкими попытками проникновения на территории, входившие традиционно в сферу британского владычества. Для Англии и Франции Россия была орудием воздействия на Германию. И поэтому допустить русско-германского соглашения они не могли. Были использованы все рычаги тайного влияния. Под воздействием Ламздорфа и Витте Николай II 13 ноября 1905 г. обратился с письмом к Вильгельму II, в котором уведомлял его о необходимости дополнить договор двусторонней декларацией о неприменении статьи первой в случае войны Германии с Францией. В нем подчеркивалось также, что Россия будет соблюдать принятые обязательства впредь до образования русско-германско-французского союза (который в тех условиях был, конечно, не возможен). Таким образом, министры царя толкали Россию в сторону односторонней зависимости от внешней политики Франции. Давая обязательство поддерживать любую сторону, подвергнувшуюся агрессии, Николай II не делал различия между Францией и Германией, дополнение Ламздорфа — Витте односторонне привязывало Россию к Франции, а значит и тесно связанной с ней тогда Англии, проводившей, по сути дела, антирусскую политику»[33].

Впоследствии такой же приём ещё не раз применялся. Другой такой же случай, также прямо расчистивший, но теперь уже Гитлеру, путь в «Дранг нах Остен», произошел в конце 30-х гг. XX в. и в апогее своей подлости получил название Мюнхенского предательства Запада. Дело в том, что между СССР и Германией еще 24 апреля 1926 г. был заключен договор о нейтралитете и ненападении. По своему значению в то время он являлся одним из ключевых договоров в системе безопасности СССР и сохранения мира в Европе. К слову сказать, это была адекватная реакция Москвы на заключенные в октябре 1925 г. Локарнские соглашения, согласно которым Германия уже тогда исподволь подталкивалась к агрессии в восточном направлении. Дело в том, что ими гарантировались только западные границы Германии, а восточные — остались в подвешенном состоянии. Локарнские соглашения явились своего рода прототипом Мюнхенской сделки 1938 г. — схема была практически одна и та же. Гарантии западных границ Германии, в том числе и в виде так называемых пактов о ненападении между Германией, Великобританией и Францией, и полная подвешенность проблемы восточных границ Германии.

Советско-германский договор о нейтралитете и ненападении был подписан на 5 лет. В связи с истечением срока договора 24 июня 1931 г. был подписан протокол о его пролонгации. Однако его ратификация преднамеренно была затянута германской стороной под давлением прежде всего Великобритании. В это время вовсю шла подготовка Западом отмены Версальских ограничений для Германии. Цель — стимулировать поход еще Веймарской Германии в очередной «Дранг нах Остен» под эгидой Запада. К тому времени фактически уже было снято бремя каких-либо финансовых репараций с Германии. Рассекретившая ныне эти сведения отечественная разведка очень четко отслеживала всю эту провокационную возню с дальним прицелом. Короче говоря, протокол был ратифицирован уже при Гитлере, весной 1933 г., и тоже на пять лет. Гитлер вынужден был пойти на этот шаг под прямым давлением Кремля, так как в это время на Женевской конференции по разоружению Запад уже открыто обсуждал «план Макдональда» — назван по фамилии британского премьер-министра, предложившего его, — об увеличении вдвое (даже втрое) тогда еще рейхсвера и снятии с Германии всяких ограничений на перевооружение. Еще не чувствовавший себя уверенно Гитлер вынужден был пойти на ратификацию протокола, чтобы с ходу не оказаться в прямой конфронтации с Кремлем, который в свою очередь тоже не жаждал осложнений с Германией, отношения с которой в те времена занимали все-таки доминирующее положение. В июне 1938 г. пролонгированный протоколом срок истек. В отношениях между СССР и Германией возник принципиальный правовой вакуум. Причем возник он не столько по вине Гитлера, хотя он и приложил к этому руку, сколько по вине Великобритании. Именно она старательно делала все, чтобы не допустить ни очередного продления этого договора, ни заключения нового, более всеобъемлющего советско-германского договора, чего в то время, к тому же заблаговременно, еще в период с 1935 по 1937 г., пытался добиться Сталин.

Совместно с Парижем Англия развила бурную дипломатическую активность, которая, как известно, закончилась Мюнхенской сделкой с Гитлером, в том числе и заключением двух пактов о ненападении. Один между Германией и Англией — 30 сентября 1938 г. (в строгом смысле слова этот документ не назывался пактом, но по своей сути он был пактом о ненападении — он назывался декларацией), а второй между Германией и Францией — 6 декабря 1938 г.! Дорога на Восток Гитлеру была открыта!