На полпути к себе - [148]
Мэй обиженно надулся, но всё же соизволил встать с пола и гордо удалиться в указанном направлении.
Ты прав, lohassy... Сам того не понимая. Рианна нужна мне. Очень. Как... голодному нужна пища. И мне стыдно относиться к ней подобным образом. Даже не представляешь, насколько стыдно... Да, я люблю принцессу. Если можно любить то, что необходимо для выживания. Фрэлл! Ненавижу! Ну почему всё случилось именно ТАК?...
Я разделся по пояс и расшнуровал корсет, любезно отданный (читай: всученный) мне в пользование неугомонным кузеном. Удобная вещь, надо признать, хотя больше всего она похожа на... если так можно выразиться, «потайной» доспех. Не знаю, что именно зашито между слоями тонкой плотной кожи, но ограниченная (и всё же, определённо, имеющаяся в наличии!) гибкость наводит на мысль о стальных если не пластинках, то тонкой проволоке — наподобие той, из которой плетутся кольчужные кольца... Занятное изделие. Неизвестно, чьей работы. Где Ксо откопал такую странную одёжку? Думаю, даже богам неизвестно...
Так, синяки никуда не делись. Обидно. А как замечательно было бы обнаружить, что участие принцессы помогло залечить мои раны... Глупый. На что надеюсь? Должен быть доволен хотя бы тем, что восстановил равновесие Сил и пополнил запасы... на крайний случай. Но вот кто поможет вернуть в приемлемое состояние моё душевное равновесие?...
Мазь, которую мне вместе с корсетом всучил Ксаррон, приятно холодила кожу, но совершенно не желала впитываться. Я старался и так, и эдак, но энергично тереть кожу было больно, а мягким прикосновениям студенистая зеленоватая масса не желала поддаваться. В конце концов, в дело пошла салфетка, уничтожившая остатки мази. Наверное, зря, но мне, право слово, надоело! Никогда не отличался терпением. Особенно в лечебных процедурах. Да и во всём остальном... Впрочем, я, худо-бедно, становлюсь терпеливым. Или — терпимым? Никогда не задумывались над этой загадкой: слова несут в себе один и тот же смысловой корень, но вот означают... Абсолютно разные вещи.
Терпеть — значит, смириться. Смириться с неудобствами и неприятностями. Ни в коем случае не признавать их победы над собой, а всего лишь до поры, до времени отложить партию. Чтобы вернуться к ней, накопив достаточно сил. И — победить. Конечно, так должно происходить в идеале, а жизнь всячески противится тому, чтобы соответствовать оному идеалу, но... Нужно стремиться. Смириться и стремиться. Почти стихи... Я, кстати, смиряться по-настоящему не умею. В любой сложной ситуации первым делом впадаю в панику — какое уж тут стремление!... Нет, я не терплю. Я стараюсь не обращать внимания на проблему. В идиотской надежде, что проблема устанет от моего равнодушия и исчезнет... Наивный детский подход. Пора его менять... О чём шла речь-то?
Ах, да, ещё и о терпимости! И таким быть не могу. Не получается. Особенно к тем, кто мне небезразличен. А все остальные... просто не существуют. Быть терпимым — значит, признавать за кем-либо право поступать, как он считает нужным и правильным. Это очень трудно, между прочим! Особенно, когда знаешь, как лучше... Ну, хотя бы предполагаешь... Нет, до терпимости мне далеко!
На этой оптимистичной ноте я направился к кровати. Ленивые слуги даже не удосужились откинуть одеяло, чтобы постель хоть немного нагрелась... Гады. Она ведь... Ладонь отдёрнулась от гладкой, как лёд, и почти такой же холодной простыни. Теперь придётся ждать... Сообщить принцу о том, как нерадивы его лакеи? Наверное, нужно. Пусть займётся воспитанием слуг. Тем более, что у него есть такое действенный метод внушения, как Борг. Рыжему только в радость будет бездельников погонять...
Возвращаюсь к камину. Пододвинуть кресло поближе? Лениво. И напрягаться лишний раз мне ни к чему. Так постою. Погреюсь...
Я не услышал, как скрипнула дверь. Наверное, потому, что скрипа не было. И необутые ступни касались паркета совершенно бесшумно. Зато восторженный возглас пронзил меня дрожью с головы до пят:
— Как красиво!
Принцесса. Спрятавшаяся в складки волочащегося по полу халата. Довольная до такой степени, что хочется выдрать её пониже спины тем, что попадётся под руку.
— Моя принцесса, что Вы здесь делаете? — спросил я, когда справился с приступом бессильной ярости.
— Зашла посмотреть, как ты устроился, — без тени лукавства ответила девочка.
— Посмотрели? Извольте вернуться к себе.
— Я тебя чем-то обидела?
— Могли бы постучать прежде, чем входить... Вас учили хорошим манерам?
— Это так скучно... — призналась Рианна. — И потом, если бы я постучала, я бы не увидела... Он та-а-а-а-акой красивый!
— Кто?
— Зверь у тебя на спине.
— Ничего особенного.
— А мне очень понравилось... Можно, я ещё посмотрю?
Глотая ругательство, снова поворачиваюсь к принцессе спиной. Чувствую, как тёплые пальчики касаются кожи и...
— Ай! — испуганный визг.
— Что такое?
— Он... он живой!
— Не говорите глупостей, моя принцесса! Это всего лишь рисунок!
— Он... подмигнул!
— Вам показалось... Здесь не слишком жарко, и самые обыкновенные мурашки...
— А теперь он зевнул!
— Рианна, Вы принимаете желаемое за...
Осекаюсь, потому что лёгкое покалывание на спине отчётливо и недвусмысленно сообщает о распаде заклинания. Откуда, фрэлл побери?!...
Молодой охотник за ведьмами Марк узнает о существовании амменирского кольца, с помощью которого можно принимать любой облик. Марк загорается идеей найти кольцо, чтобы использовать его в своих целях. Однако для этого необходимо оживить последнюю хозяйку кольца, ужасную колдунью Эрхог. Мало того, для воплощения нужно найти молодую красивую девственницу. И оказывается, что вызвать из небытия дух старой ведьмы гораздо легче, чем загнать ее обратно.
Все пути однажды заканчиваются. Одни тонут в безлунной ночи сомнений, другие тают под ослепительным светом прозрений. Одни хочется завершить поскорее, потому что продолжать не хватает сил — ни духовных, ни физических; за другие цепляешься до последнего мига всем своим существом. Но когда стремительно или смиренно делаешь шаг с обрыва, под ногами вдруг снова оказывается твердь, свежая брусчатка совсем нового, совсем иного пути. И остаётся только одно: начать сначала!
Судьба может нестись вскачь, может неторопливо ползти или лететь, то поднимая своего подопечного к небесам, то роняя в пропасть, но всегда случается день, когда ни одно зеркало мира не может ответить на вопрос: кто ты? Остаются только чужие взгляды, которым раньше не придавал значения. Ты заглядываешь в глаза всем, кого встречаешь на пути собственной судьбы, находишь свои отражения и… Чем больше становится ответов, тем труднее выбрать единственно правильный. Потому что смотреть следует не на зеркальную гладь, а за нее — в себя самого, искать в глубинах озера своей души тот крохотный камешек, что вызвал к жизни штормовые волны.
Вы любите приключения? А вот некто по имени Джерон их ненавидит. Но, как назло, эти самые приключения льнут к нему не хуже ласковой кошки. И стелется дорога, и голову кружит калейдоскоп лиц, и сплетается клубок интриг, и... каждый миг происходит битва... Да, врагов хватает, но самый опасный и сильный противник — ты сам. Пусть сражение скромное, как стол, накрытый на две персоны, но и в нём будут победители и проигравшие. Непременно будут. На какой стороне вы хотите оказаться? На стороне тех, кто победил? Не торопитесь, почтенные: дорога только начинается...
Ваша судьба расписана от рождения и до смерти, даже на свет вы появились в полном согласии с правилами, почти такими же старыми, как весь ваш род. Служба так тесно переплетена с жизнью, что вы и сами иногда не понимаете, где заканчивается одно и начинается другое. Жену вы тоже выбрали себе сами, окончательно и бесповоротно, и всё, что остаётся, это только полюбить её всей душой. Ни шага влево, ни шага вправо: на всё вам установлены границы. Есть лишь одна свобода — свобода выбора. Вы вольны сбежать, бросив всё, или остаться, но тогда и принимать придётся тоже всё.
Дестини Уэллер и ее сестра-близнец Ливви были близки так, как могут быть близки только две сестры, пока Ливви не решила стать вампиром, покинув Дестини. Теперь Дестини готова сделать все, чтобы вернуть Ливви в семью. Но в своем мире бесконечной тьмы Ливви знает единственный путь воссоединения сестёр — Дестини тоже должна стать вампиром… Которая из сестер увидит свет следующей полной луны? Чьи губы насладятся вкусом ночи? Кто выживет? Вторая часть дилогии «Опасные девушки».
Я стоял перед зеркалом с совершенно обалдевшим выражением лица - чужого лица и мало того, это лицо ещё и женское, точнее девичье. Голубые глаза, нос кнопкой, длинные - почти до самой задницы светлые, растрепанные волосы и тощее тельце с бледной светлой кожей без намека на половое созревание, короче полный писец. И главное Я четко понимаю, что в зеркале отражаюсь именно Я и никто другой. - Ни хрена себе реинкарнация. - успела мелькнуть у меня в голове мысль перед тем, как в комнату буквально вбежала взволнованная женщина.
Вот почему всегда так - только ты начинаешь кому-то доверять, как тут же этот кто-то, с легкостью толкает тебя в спину или ставит подножку - почему так происходит? Пожалуй мне стоит пересмотреть свое отношение не только к Малому Совету, но и ко всей Академии в целом. Нужен ли мне такой балласт? Ничего нового, Академия дать мне не может, какой смысл мне оставаться в ней? Малый Совет ведь и дальше будет под разными предлогами пытаться упрятать меня подальше от посторонних глаз. Единственный способ раз и навсегда пресечь такие попытки, это уйти из Академии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Битвы не длятся вечно — попросту не могут: воины устают, оружие тупится, азарт игры со смертью сменяется скучным стремлением выжить. Сражаться с самим собой всю жизнь? Почётно и уважаемо, но не всегда необходимо. Иногда случается так, что нужно остановиться, отсалютовать противнику, кивком принять ответный салют и осмотреться вокруг. Те, чьё горячее дыхание доносит до тебя ветер, тоже сражаются и, возможно, нуждаются в помощи. Рискнёшь? Потратишь время? Отдашь частичку себя? Пожадничаешь? У тебя есть право поступить, как пожелаешь.
Судьба не топчется на месте и не забегает вперёд, а всегда ведёт тебя по ей одной известному Пути. Куда-то? В никуда? Не узнаешь, пока не придёшь. На перекрёсток, где необходимо сделать Выбор. И как это часто бывает, нам открываются три дороги. Да, Нет и Возможно. Можно Уйти, выбрав Память. Можно Остаться, выбрав Забвение. Есть ещё и Третий Цвет Пепла — Надежда. Но как поступить, если просто не знаешь, на что надеяться?
Бывает, мир рушится. Сначала морщины разрушений тонки, как волоски, и почти незаметны, но стоит успокоиться и увериться, что жизнь идёт прежним чередом, трещинки становятся ущельями, и времени остаётся всего лишь на одно действие. Но какое? Стиснуть останки мира в кулаке? Устав от агонии, ударить посильнее? Продлить мучения или прекратить — обычный выбор. Но ещё можно подставить ладонь. Поймать один из осколков и удержать, подарив новую жизнь и ему, и себе. Просто? Да. Только тому, кто норовит всё время сжимать кулаки, никогда не научиться держать мир на раскрытой ладони.
Привычка — приятная спутница: не услышите от неё ни жалоб, ни бранных слов, разве что немного поворчит, если будет ненадолго оставлена без внимания. Привычка — полезная спутница: всегда протянет вам руку и поможет сделать выбор. Как умеет? Что ж, спасибо ей и за это. Но гобелен жизни соткан не из одних штилей, а штормы бушуют не только на водных просторах, но и в глядящих на вас глазах, и когда очередная буря утихнет, вы вполне можете оказаться на берегу совсем незнакомого моря. Считаете, что разучились удивляться? О, как же вы ошибаетесь...