Вайолет нервно теребила локон, выбившийся из прически.
– Тогда мне повезло, что вы оказались на этом шоссе. По-моему, оно не слишком оживленное, – сказала она, оглядевшись по сторонам.
– Количество машин на нем напрямую зависит от того, что происходит в Рюидосо. Если там предстоят какие-нибудь важные события, фестиваль например, шоссе обычно забито до предела. – Его голубые глаза внимательно вгляделись в ее лицо. – А вы далеко ли направляетесь?
Она помолчала какое-то время, затем кивнула.
– Да, в Нью-Мексико я лишь проездом.
– Мамочка, можно мне выйти из машины?
– Простите, – обронила Вайолет. Она пересекла шоссе, открыла заднюю дверцу седана и выпустила сына. На нем были шорты, кожаные сандалии и яркая футболка. Мальчик показался Чарли чересчур бледным. Наверное, мало гуляет, решил он. То ли болен, то ли мать из чрезмерной осторожности держит его взаперти. В любом случае Чарли стало жаль мальчугана, который не может вволю играть на свежем воздухе.
Чарли положил телефонную трубку на место и, после некоторых колебаний, присоединился к Вайолет.
Мальчик, склонив голову набок, с любопытством взглянул на него карими глазами.
– Меня зовут Сэм, – сказал он безо всякого смущения. – А вас?
Чарли не мог припомнить, когда он в последний раз общался с ребенком. В его семье все, кроме четырехмесячного сына кузины Эмили, были взрослые. Кое у кого из сотрудников были, конечно, маленькие дети, но Чарли редко их видел. По работе ему приходилось иногда иметь дело с подростками, но они не шли ни в какое сравнение с таким малышом.
Не зная точно, как принято приветствовать маленьких мальчиков, Чарли решил пожать ему руку.
– А меня – Чарли. Рад с тобой познакомиться, Сэм.
– В машине слишком жарко, – пожаловался Сэм. – А кондиционер мама не разрешает включать.
У мальчика было пухленькое веснушчатое лицо. Когда он улыбался, на щечках появлялись очаровательные ямочки. Профессиональные навыки дали о себе знать, и в голове Чарли появились бесчисленные вопросы. Например, где отец мальчика и почему они с матерью путешествуют одни?
– Мама права, – сказал он. – Кондиционер сейчас лучше не включать. Но, может, тебе лучше посидеть вон там, в тени.
Он ткнул пальцем в сторону одинокого куста можжевельника, скрючившегося футах в пятнадцати от машины. Только это вечнозеленое растение отбрасывало хоть какую-то тень. Пробивавшиеся же кое-где жалкие побеги шалфея и юкки уж никак не могли служить защитой от безжалостного солнца.
Вайолет бросила на Чарли испуганный взгляд.
– А это не опасно? Тут наверняка водятся скорпионы и разные ядовитые жуки.
Чарли с трудом удержался от того, чтобы выругаться. В детстве он сам больше всего любил играть именно в пустыне. Мать всячески оберегала его и научила всегда быть осторожным, однако она никогда не запрещала Чарли играть без присмотра. Оно и понятно – Жюстин Парди сама выросла в этом краю пустынь.
Прикусив язык, Чарли напомнил себе, что скоро он будет на родном ранчо, а эта незначительная задержка останется лишь неприятным воспоминанием.
– Жуки и скорпионы водятся тут у нас повсюду. Даже в вашу постель могут залезть. Поэтому надо быть осторожной.
– Могут залезть в мою постель! – с отвращением воскликнула Вайолет.
Чарли, окинув взглядом ее стройную фигуру, решил, что в постели она представляет собой куда большую опасность, чем любые жуки и скорпионы. Ибо если уж завладеет душой мужчины, то черта с два ее оттуда выдворишь.
– Видите ли, мадам.., простите, Вайолет, в такую погоду нам всем лучше бы перебраться в тень. Вашего сына может хватить солнечный удар. Поверьте мне, это намного опаснее любых укусов.
Скорее всего, он прав, подумала Вайолет. Сама мысль о том, что с Сэмом может что-нибудь случиться, приводила ее в ужас. Кроме того, ей вовсе не нравилось, что этот человек указывает ей, что можно делать, а что нельзя. Тем более, что ее беспомощность и постоянные вопросы уже явно стали действовать ему на нервы. Но ведь никто и не просил его о помощи!
Не спрашивая разрешения Вайолет, Чарли взял ребенка за руку.
– Пошли, Сэм. Я отведу тебя в тень. За машиной все равно приедут не скоро.
Он обошел вокруг куста можжевельника, внимательно осматривая каждый дюйм земли под ним.
– Ничего, кроме самой обычной грязи, – насмешливо крикнул он Вайолет, которая не спускала глаз с него и Сэма. – Так что бросьте волноваться. В такую жару даже жабовидная ящерица не высунет носа наружу.
– Жабовидная ящерица? – оживился Сэм. – Что это такое?
– Ну, простую ящерицу видел когда-нибудь? – Чарли усадил мальчика так, что лучи солнца почти не попадали на него.
– Видел однажды, около дороги. Но мама не разрешила до нее дотронуться.
Еще бы! – с издевкой подумал Чарли.
– Жабовидная ящерица напоминает лягушку с рогами на спине.
– О-о! – испуганно произнес малыш. – А она кусается?
Кусается?! Бог ты мой, сейчас самое время посоветовать Вайолет обратиться к врачу, иначе ее сын всю жизнь будет бояться собственной тени. Впрочем, возможно, им обоим просто нужен мужчина.
– Да нет, она не кусается, да и вообще безобидная. В детстве я очень любил играть с такими ящерицами. Даже держал одну под кроватью в коробке из-под обуви и кормил мухами.
