На парусах мечты - [3]

Но Фердинанд страшно боялся королевы и, стремясь избежать ее бурных истерик и злого языка, передал ей управление почти всей государственной властью и вовсе не стыдился этого.

Среди тех, кого Корделия знала в Неаполе, больше всего ей нравился сэр Уильям Гамильтон.

Стареющий посол находил довольно утомительными и выполнение своих прямых обязанностей, совпавших по времени с политической напряженностью в Средиземноморье, и многочисленные слухи, день ото дня все больше пугавшие неаполитанцев и доводившие их чуть не до безумия.

Поэтому он проводил большую часть своего времени, наслаждаясь созерцанием античных сокровищ, которые собирал со дня приезда в Италию. Посольский дворец уже напоминал небольшой, но богатый экспонатами музей. Особенно он увлекался коллекционированием греческих амфор и живо интересовался новыми находками на раскопках Помпеи, которые абсолютно не привлекали внимания аристократов-неаполитанцев.

Сэр Уильям был польщен, найдя в лице Корделии заинтересованную слушательницу. Немало лет прошло с тех пор, как он проводил часы, занимаясь образованием прекрасной Эммы, которую поначалу принял в своем доме в качестве содержанки, а затем, убедившись, что она — самое ценное сокровище его коллекции, сделал своей женой.

Корделия с восхищением рассматривала собранные сэром Уильямом античные произведения искусства из бронзы, слоновой кости, а также коллекцию древних монет.

— Расскажите мне о том периоде, когда греки господствовали в Неаполе, — просила она сэра Уильяма.

У довольного любознательностью молодой особы старого посла глаза загорались молодым огнем, а обычно тихий, размеренный голос звучал бодрее.

Однако увлеченность древней историей не могла отгородить сэра Уильяма от нараставшей в Неаполе напряженности и истерии, и его тревога передавалась Корделии. Поэтому-то сейчас она с беспокойством посмотрела на брата, не зная, стоило ли высказывать ему свои опасения насчет событий, которые вот-вот ожидались в Неаполе.

— Дэвид, — решительным тоном заговорила она, но замолчала, увидев мужчину, неожиданно появившегося в дверях, ведущих из салона на террасу.

Незнакомец остановился, взглянув сначала на Корделию, затем на ее брата.

Дэвид, поглощенный созерцанием моря, не заметил появления мужчины, но Корделия, следуя правилам приличия, шагнула ему навстречу. В отсутствие леди Гамильтон, отправившейся с визитом к королеве, девушке пришлось выполнять роль хозяйки дома.

Приблизившись к мужчине, она заметила, что он был высокий и широкоплечий, одет модно, но несколько небрежно. Он, несомненно, был англичанин. Во всем его облике сквозило чувство превосходства или, быть может, привычка повелевать другими.

Белокурые волосы обрамляли лицо, настолько потемневшее от загара, что невольно возникало сомнение, текла ли в его жилах кровь англичанина. Но сомнения исчезали при виде ярко-голубых глаз.

На первый взгляд незнакомец показался ей суровым, но, отвечая на ее поклон, он улыбнулся, отчего лицо обрело необычайную привлекательность. От глаз Корделии не ускользнуло его высокомерное, почти насмешливое выражение, которое пробудило в ней некоторое беспокойство. Она не сразу поняла, чему его приписать.

Когда же он взял ее руку и с поклоном поднес к губам, девушка догадалась, какому человеку свойственно подобное выражение. Мужчина походил на пирата, такого, как Дрейк или Хоукинс, что когда-то господствовали на море и чьи последователи все еще бороздили воды и совершали нападения на корабли.

— Добрый день, — приветствовала его Корделия. — К сожалению, леди Гамильтон отсутствует, но скоро вернется.

— Я пришел, собственно говоря, повидать вас, — с легким поклоном ответил незнакомец.

Она оказалась права: этот человек был англичанином, и приятный глубокий голос, произносивший слова родного языка, ласкал ее слух после многих дней общения с неаполитанцами, говорившими по-английски малоразборчивой скороговоркой.

Корделия с удивлением посмотрела на него.

— Ведь вы та самая маленькая веснушчатая кузина, которая однажды, как я помню, в ярости набросилась на меня за то, что я нечаянно подстрелил одного из ее любимых голубей? — улыбаясь, спросил гость.

— Марк! — воскликнула девушка. — Кузен Марк! Неужели это вы?

— Значит, вы меня не забыли? Они радостно протянули друг другу руки. «Марк Стэнтон! Вот уж кого не ожидала здесь встретить», — с недоумением подумала Корделия, не видевшая кузена почти десять лет.

Граф Ханстэнтон наконец оторвал взгляд от моря и повернулся к ним. Теперь пришла его очередь вскрикнуть от удивления.

— Марк! Как замечательно, что ты здесь! Никак не думал, что судьба занесет тебя в Италию.

— А меня немало удивило, когда я услышал, что тебе требуются мои услуги, — ответил кузен. — Я был в полной уверенности, что ты в Англии, в покое и безопасности Стэнтон-Парка, но вдруг узнал о твоем желании посетить Мальту.

— Не посетить, — поспешил уточнить Дэвид. — Я намерен стать рыцарем Ордена, Марк. И мое прошение принято!

На мгновение в голубых глазах Марка промелькнуло удивление, но затем он положил руку на плечо кузена.

— Помню, что еще мальчиком ты твердил о своем желании стать рыцарем Ордена. Но я думал, что, повзрослев, ты забудешь об этом.