На острие истории - [32]

– Поясните.

– Там нет таких сил, которые надо окружать, действия будут развиваться вдоль единственных дорог, а на Оулу путь один через Хюрюнсалми. Но очень растянутая линия снабжения делает действия Особого корпуса особо уязвимыми. Получается, что необходимо создавать центр обороны в Хюрюнсалми и защищать линии снабжения. При наступлении одной дивизией может оказаться, что на острие наступления может остаться один батальон, а этого недостаточно. Предлагаю мою дивизию, как более подготовленную к штурмовым действиям, использовать на острие, максимально усилив танками и артиллерией, а 163-ю для охраны коммуникаций и создания оборонительного узла в Хюрюнсалми, эта дивизия хорошо показала себя в отражении атак финской пехоты. Усилить противотанковой артиллерией и все будет хорошо. Главное, что после взятия Хюрюнсалми можно силами полка пехоты при поддержке танков и артиллерии ударить в тыл финским частям навстречу 54-й дивизии, которая остановилась у Куомы, а взятие совместными усилиями Нурмеса создаст предпосылки для активации действий частей 8-й армии и окружению группы Талвелы, но это уже не мой уровень принятия решений. Я уверен, что смогу выйти к Оулу, где сосредотачиваются остатки группы Сииласвуо.

– Понятно. Назначаю вас командиром 2-го Особого корпуса. Сегодня к вечеру подойдет танковый батальон и средства усиления. Что еще надо для быстрого продвижения вперед?

– Хотел бы попросить переориентировать на нас хоть небольшую часть авиации. Главное – несколько самолетов для разведки. Другое как получится, а без воздушной разведки как без рук.

– Думаю, этот вопрос решим, как и выделение отдельного отряда бомбардировщиков и истребителей. Будет Особому корпусу Особый авиаотряд. Когда начнете выдвижение?

– Завтра утром. К этому времени сконцентрирую в кулак танковый батальон, посмотрю, кто и в каком состоянии подойдет, решим вопросы с этим батальоном и буду выступать. Первым эшелоном – 44-я дивизия, вторым – части 163-ей.

– Приказ о вашем назначении будет у вас к обеду, в крайнем случае, вечером. Действуйте.

Да, а ведь сработала заготовочка, сработала!

Глава двадцать пятая Несколько дней тому назад (интерлюдия)

Этот кабинет в Кремле знают все. И по мягкому ворсу ковровой дорожки, и по столу с лампой под зеленым абажуром, и по бесшумной ходьбе Хозяина кабинета, сжимающего в руке неизменную трубку.

Кроме Хозяина, в кабинете находился уже пожилой военный с отменной выправкой, выдавшей в нем старого служаку еще старых, царских времен. Это был начальник Генштаба Борис Михайлович Шапошников, на столе была расстелена подробная карта Финляндии, на которой отмечено положение войск на начало операции.

– Таким образом, мы планируем закончить все действия по усмирению Финляндии еще до нового года.

– Вас ничего не смущает в этих планах, товарищ Шапошников?

– Конечно, командармы немного недооценивают возможности противника, но и переоценка противника тоже не есть хорошо.

– А что вы скажете по планам конкретно 9-й армии?

Шапошников был озадачен. Главный удар все-таки наносился на Выборг, направление действия 9-й армии важное, но не настолько…

– У нас были замечания к этому плану, как я знаю, Духанов замечания обещал учесть.

– А насколько ваши замечания отвечали вот этому документу?

Перед глазами Шапошникова возникла злополучная записка майора Чернова.

– Наши рекомендации во многом совпадали, товарищ Сталин.

– Говорите, что комкор Духанов обещал замечания учесть? Харашо. А назначьте к нему в качестве наблюдателя от Ставки комкора Чуйкова. Есть мнение, что товарищу Чуйкову полезно будет понаблюдать за событиями именно в 9-й армии.

– Будет сделано, товарищ Сталин.

Была у товарища Шапошникова такая черта: он никогда не возражал товарищу Сталину, даже если был уверен, что товарищ Сталин неправ. Сейчас начальник Генерального штаба Красной армии пребывал в некотором недоумении, он был знаком с замечаниями майора Чернова и считал их дельными, но комкор Духанов уверял его, что все учел, что у противника на его направлении достаточного количества войск для противодействия нет и события пойдут по типу польского похода, если где и постреляют, так немного и для острастки. И к чему тут Чуйков?

Когда Шапошников покинул кабинет, Вождь и Учитель попросил принести чаю, воспользовавшись паузой на чай еще раз перечитал письмо, которое пришло недавно на его имя: «обращаюсь к Вам, как товарищ по партии, не только как к Верховному главнокомандующему, но и как к нашему партийному вождю»… лалала тополя, дальше… вот это самое главное: анализ обстановки, ссылка на замечания Чернова, объяснения, к чему может привести действие командного состава 9-й армии, психологические моменты, интересно, а вот… главное – характер войны, мотивация финской армии ошибочность выводов деятелей Коминтерна о быстрой революции в Финляндии, силы пролетарского интернационализма, которому противопоставили махровый буржуазный национализм. Вот это интересный тезис – национализм как идея, которую мировая буржуазия противопоставила идее пролетарского интернационализма… анализ действий, ошибок, главное, как он мог бы действовать в такой обстановке. Вождь поднял трубку телефона.