На огненном берегу - [26]

Но Валентин молча полз, то по-пластунски, выставляя кинокамеру вперед себя, то на четвереньках, а когда достиг намеченного места, поднялся на колени, стал снимать. И тут произошло то, что и должно было произойти: гитлеровцы открыли по нему огонь из минометов.

Уцелев от первых взрывов мин, Валентин скатился в соседнюю воронку. Фашисты дали по нему еще несколько мин и перенесли огонь на пулеметчиков. Наши бойцы в свою очередь открыли огонь из пулеметов. Перестрелка возобновилась. Валентин откашлялся, отдышался и опять стал снимать.

Вскоре перестрелка прекратилась, но кинооператор какое-то время лежал в воронке, не подавая признаков жизни.

— Неужели погиб? — заволновался кто-то из красноармейцев.

— Жаль, такого парня потеряли, да еще и нагоняй получим за него, — огорченно сказал Мартынов.

— Да что ты, «потеряли», такие не погибают. Вон он из воронки рукой машет.

— Валентин Иванович, вы ранены? — окликнул Стародубцев.

— Нет, — глухо донеслось в ответ.

— Лежите там дотемна, не шевелитесь и не кричите.

Вечером ребята крепко пожурили кинооператора и в то же время сказали:

— А все-таки, наверное, так и надо снимать. Молодец, Валентин Иванович!

Когда рассказали об этом мне, я подумал: «Все это хорошо, правдиво, колоритно, как говорят кинематографисты. Просматривая эти сюжеты, кинозритель не только увидит войну, но и почувствует ее запах. Только поймет ли этот зритель, что, снимая боевые кадры, кинооператор рисковал своей жизнью больше, чем герои, которых он снимал».

После этого случая, гитлеровцы еще не раз штурмовали дом Стародубцева. Похоже было, что они проявляли к нему какой-то особый интерес. То ли потому, что он имел особое важное значение в нашей обороне (захватив его, можно было легче пойти к берегу), то ли им были известны боевые качества чапаевского пулеметчика, и они охотились за ним. Во всяком случае Харитонов приказал командиру пулеметного взвода гвардии лейтенанту Джеваге чаще бывать в доме НКВД.

Не забывал Джевага и про второй свой пулеметный расчет, который занимал оборону в здании военторга и площади 9-го Января (им командовал гвардии старший сержант Зуйков).

Однажды лейтенант спустился в подвал этого магазина и увидел на стенке велосипедную камеру. Он взял ее, повертел в руках, попробовал на крепость. Постоял, подумал и, разыскав оконную раму, натянул на нее резину, а потом к резине прикрепил шматок голенища. Получилась мощная рогатка. Лейтенант вложил в нее кусок кирпича и швырнул в сторону противника. «Далеко летит!» — отметил, усмехнувшись, Джевага и предложил бойцам бросить во врага вместо кирпича «лимонку». Но как быть с чекой? До броска ее вытаскивать опасно. Чуть промешкаешь с закладкой в рогатку, и граната ударит по своим. Поразмыслив, Джевага нашел способ выдергивания чеки гранаты в момент броска из рогатки. И вот граната, описывая высокую траекторию, летит к врагу и взрывается над его позицией, словно шрапнельный снаряд.

— Отлично! — обрадовались наблюдавшие за действиями командира пулеметчики.

С этих пор они каждую ночь беспокоили противника взрывами «лимонок». Гитлеровцы проводили ночь без сна и тупели, теряли боеспособность.

Хорошо использовал Василий Джевага и снайперскую винтовку. Более тридцати гитлеровцев уложил он из нее за время обороны Сталинграда.

…В начале ноября, ранним утром, гитлеровцы вдруг стали обстреливать из тяжелых орудий дом Стародубцева. Первые снаряды легли вокруг дома, не причинив вреда.

— Плохо что-то они сегодня стреляют, — заметил боец Савельев.

— А тебе, наверное, скучно, если они не попадают в наш дом? — улыбнулся Обухов.

— Приготовиться к бою! — подал команду лейтенант.

Стародубцев открыл амбразуру, стал осматривать сектор обстрела. Ни пехоты, ни танков противника не увидел. У самого дома проходила траншея. Сержант осмотрел ее и только хотел закрыть амбразуру, как в траншее разорвался снаряд. Взрывная волна отбросила Стародубцева в сторону и осколками кирпича размозжила ему лицо и голову. Так не стало нашего чапаевца. Одновременно сильно контузило лейтенанта Джевагу и исковеркало станковый пулемет.

За стеной появились фашисты. Оставшиеся в живых пулеметчики стали бросать гранаты. Обухов кинулся к ручному пулемету, предусмотрительно принесенному командиром взвода. Атака гитлеровцев была отбита.

БОЙ В ВОЗДУХЕ

Большая группа немецких бомбардировщиков появилась над нами во второй половине того же дня. Гвардейцы стреляли по ним из пулеметов, а Гугля — из противотанкового ружья, пристроенного на колесе для стрельбы по воздушным целям.

Пролетев над нами, «юнкерсы», как обычно, стали разворачиваться над Волгой. Из-за тучки показались три наших истребителя. Достаточно было «якам» дать одну-две очереди из пулеметов, как бомбардировщики стали бесцельно сбрасывать бомбы в Волгу и удирать.

На реке поднялись белые султаны.

— Что они делают, подлецы! — сокрушался пожилой гвардеец.

— Не видишь, что-ли? Бросают бомбы в воду, — отозвался другой.

— Без тебя вижу, что бросают, знаешь, сколько рыбы погубят?

Вокруг раздался смех и сражу же оборвался. В воздухе появились «мессеры». Их было вдвое больше, чем наших истребителей.