На одной далёкой планете - [57]

Володя снял трубку, и Лидочка увидела на его лице растерянно-радостную улыбку.

— Да, это я… Как вы узнали?.. Извините… не хотел вас беспокоить…

— Гончаров, — шепнул он в сторону Лидочки, но она уже сама догадалась. У нее гора свалилась с плеч. Слава богу, теперь они не одни! Это, конечно, Соселия его разыскал. Какой молодец!

…Разговор продолжался недолго. Володя коротко рассказал Гончарову о случившемся, покивал с постным лицом, извиняясь за свою излишнюю щепетильность, сказал, что основательно подготовился к выступлению на консилиуме, но на успех не очень рассчитывает, поэтому приезд Гончарова был бы весьма полезен.

— Завтра в семнадцать ноль-ноль прилетает на самолете, — сказал он, кладя трубку и улыбаясь. Уселся на диван, раскинув по спинке руки, и, продолжая улыбаться, сказал:

— Знаешь что, а у меня есть идея насчет жены Соселии. Надо попросить Дмитрия Александровича, чтобы он сделал ей операцию.

— Прекрасная идея! — сказала Лидочка. — Я думаю, он не откажется.

— Уверен, что не откажется. Ему удавалось спасать совершенно безнадежных людей. Только надо подумать, как его завтра встретить. Наверное, тебе придется, и оттуда прямо в политехнический…

На следующий день после обеда они позвонили в аэропорт и узнали огорчительную новость — самолет, на котором летел Гончаров, задерживался в Москве на два часа по метеоусловиям. Посовещавшись, решили, что поедут вместе на консилиум, чтобы Лидочка знала, где он будет проходить. Она посидит там немного и поедет в аэропорт за Гончаровым. Может быть, он успеет к концу консилиума. А может быть, Володя сам разберется без его помощи…

…В половине шестого зазвонил телефон. Незнакомый мужской голос сказал, что машина выслана, и велел ждать ее на улице напротив подъезда. Лидочка и Володя быстро оделись и спустились вниз. Постояв немного, они увидели милицейскую «Волгу» с синей мигалкой, которая неторопливо ехала по дороге. «Вот и началось», — с тревогой подумала Лидочка, а Володя помахал поднятой рукой. «Волга», вильнув в их сторону, остановилась. В кабине, кроме шофера, никого не было.

— А где Сергей Иосифович? — спросила Лидочка, усаживаясь рядом с Володей на заднее сиденье.

— На месте, — сказал шофер, не оборачиваясь.

Лидочке показалось, что он чем-то недоволен. У нее тревожно кольнуло под сердцем. Она посмотрела сбоку на Володю, и тот улыбнулся, подмигнув ей. Не волнуйся!

А минут через десять, когда машина въезжала в ворота институтского городка, шофер, все время молчавший, вдруг сказал: — Я вас буду ждать у корпуса, Лидия Ивановна. Попозже съездим в аэропорт.

— Однако! — засмеялся Володя.

«Какой молодец Соселия!» — с благодарностью к следователю подумала Лидочка. Они вышли из машины.

…Учебный день закончился. Было тихо и пусто. Мерзли на ветру голые деревья. Откуда-то из подвала, как из преисподней, доносился кошачий вой. Только вдалеке, на баскетбольной площадке, огороженной металлической сеткой, несколько молодых людей в спортивных костюмах гоняли футбольный мяч.

— Третий этаж, комната триста четырнадцать, — сказал шофер.

— А когда мне выйти? — спросила Лидочка.

— Я сам за вами зайду.

…В коридорах тоже было пусто. Одинокая уборщица мыла пол тряпкой, насаженной на щетку. Мокро поблескивал линолеум в тусклом свете зимнего дня. Триста четырнадцатая комната находилась в самом начале длинного коридора. Лидочка и Володя вошли в небольшую приемную со столом у окна, пишущей машинкой на столе, укрытой чехлом, и металлической вращающейся вешалкой у двери, на которой висело несколько пальто. Справа от входа была еще одна дверь, ведущая, очевидно, в кабинет. Оттуда доносились приглушенные мужские голоса.

Лидочка и Володя разделись и вошли в кабинет. В просторной, метров сорок квадратных комнате, находилось несколько человек — капитан Гринько, Соселия, двое незнакомых молодых мужчин, сидевших за длинным полированным столом, и сбоку у двери Владимир Сергеевич со Стуловым. Последнее неприятно удивило Лидочку. С какой стати здесь этот прохвост? «Пролез-таки», — негромко сказал Володя, тоже увидевший Стулова.

Все шестеро повернулись к вошедшим. Маленький Соселия быстрым шагом подошел к ним и, как показалось Лидочке, демонстративно пожал Володе руку. Лидочке он просто сказал: «Здравствуйте!» «Спасибо за Гончарова», — шепнула ему Лидочка. Соселия вернулся на свое место и сел рядом с капитаном. Тот поздоровался кивком, не вставая, и указал Лидочке и Володе на свободные кресла.

— Присаживайтесь…

Стулов что-то сказал на ухо Владимиру Сергеевичу, а мужчины за столом принялись с интересом разглядывать двойников. Один из них был курчавый добродушного вида брюнет в больших очках. Лидочка узнала в нем ассистента с выставки, который показывал робота, другой — сухонький шатен с широким гипсово-белым лицом в щербинках, опоясанным снизу короткой шкиперской бородкой. Нос у него был острый с маленьким набалдашничком на конце, губы тонкие, прямые. Брюнет Лидочке понравился, а шатен вызвал неприязнь, и не столько внешностью, сколько своим холодным и, как показалось Лидочке, подозрительным взглядом, которым он окинул Володю. «Наверное, считает нас авантюристами», — с неприязнью подумала Лидочка.