На одинокой дороге - [6]

Окрестные государства, включая, вновь образовавшиеся на обломках державы, первое время ничего не могли поделать с внезапно нахлынувшим бедствием. Пиратство существовало в этих водах всегда, но его масштабы были несравнимо скромнее. Военные корабли Империи, вместе с южными и западными королевствами, вполне успешно пиратов отлавливали и украшали их телами реи кораблей и площади портовых городов.

Впрочем, это было раньше. Империи нет, новые королевства, герцогства и вольные города были заняты дележом наследства некогда могучей державы и организованной силы способной противостоять морским разбойником, больше не было.

За последние пятьдесят лет Ликеделл окончательно превратился в пиратскую столицу. Некоторая удаленность от материка, естественная, большая гавань, горы, окружавшие вместе с портом весь город и делающие его неудобной целью для атаки — все это благоприятствовало тому, что после удачного или неудачного похода члены «Братства», как стали называть себя пираты, шли сюда.

Ирония судьбы, но с тех пор город расцвел, сильно разросся и из небольшого вольного городка, бывшего таким только по причине того, что был никому не нужен, превратился в богатый процветающий мегаполис.

Лет тридцать тому назад Сагульский король, озлобленный постоянными нападениями на его суда, организовал атаку на город. Более шестидесяти боевых кораблей с десантом на борту напали на Ликеделл. Были истреблены все пираты, находившиеся в городе. Лишь немногим удалось скрыться в горах, где они сидели неделю без еды, пока чернявые уроженцы юга «зачищали» город. В живых остались лишь те, кто сбежал из города, да те, кто был в море. Уцелело менее пятой части всех членов «Братства». Мирных жителей вырезали почти всех. Хотя какие они мирные, по мнению сагульцев, если основу их деятельности составляло обслуживание пиратов и их судов.

После успешного похода король Сагульский объявил об искоренении пиратства в Борейском море, наградил адмиралов и успокоился. Остатки членов мэрии Ликеделла собрались, поговорили, приняли решение просить Диттхардское королевство о принятии их города под свою руку. В Аделейде, давней столице династии Диттхардов, прикинули выгоды, которые даст им владение крупным морским портом и согласились. Из столицы был прислан губернатор, который за десять лет выстроил в Ликеделле мощнейшую крепость, полностью защищавшую гавань. Когда последний камень был вмурован в устрашающего вида стену, губернатора пригласили на очередное совещание в мэрию. О чем именно старожилы с ним говорили неизвестно, но после этого губернатор прекратил все контакты с Диттхардом.

Официально Ликеделл все еще числился в их составе, но это уже никому не было интересно. Губернатор, враз ставший одним из самых богатых людей на этом свете, продолжал богатеть за счет доли с пиратства, которое пусть и не обрело прежнего размаха, но… проще говоря, ни черта толком не изменилось и нападение сагульцев на город осталось лишь неприятным воспоминанием.

* * *

— Эрик, вставай. Вставай, слышишь? Проснись!

Неприятно, когда после тяжелого рабочего дня кто-то решает, что дневной работы тебе было мало. Только успеваешь задремать, как выясняется, что будешь бегать и ночью.

Когда Эрик закончил ходить с Лизой за ее бесконечными покупками, отправился по своим делам.

Скоро в море, а в Ликеделле не бывает торгаша не пытающегося обмануть и страшно обижающегося, если ему об этом сказать. По здешним улицам и ветер гуляет с придыханием воровства и авантюры. Продавцы колотят себя кулаками в грудь и гортанно орут такое, что заставляет задумываться, всем ли словам тебя в детстве учили? Никого и ничего не слушают, и не воспринимают нормальных слов. Поставщик согласился заменить канаты, только тогда, когда Эрик пообещал его на них повесить. Купец тут же пошел на попятный. Все-таки репутация сказывается. Эрик тогда так взбесился, что, действительно, чуть не прибил этого закутанного в халат ворюгу.

Напряженный был день и ночью, хотелось лишь поспать.

— Эрик проснись же, кто — то в дом ломится.

От этих слов весь сон, как рукой сняло. Оторвав голову от подушки, он услышал, как внизу кто-то колотит в дверь. Дождь за окном превратился в ливень. Лиза, прижав к груди одеяло, испуганно смотрела на него.

— Кто это? За полночь уже — сказала она.

— Не знаю. Если кто из твоих бывших напился, я его убью.

Она отрицательно покачала головой, и в глазах промелькнул укор. Будто спросила, — опять начинаешь? Он мотнул головой, отгоняя ненужные мысли. Действительно — нашел время. Встал, натянул штаны, вытащил меч из ножен и спустился по лестнице.

Погода за окном пошла на убыль. Но струи дождя, по-прежнему, бешено барабанили по стеклу, грозя его выбить. В дверь больше не стучали. Лунный луч проскочил через окно, тускло ухмыльнулся в лезвии и потух. Эрик подошел к двери и только приложил ухо к двери, как она вновь загрохотала под чьим-то кулаком.

— Лиза, скажи Эрику, чтобы слез с тебя. Это срочно.

Эрик вздрогнул от неожиданности, но голос узнал. Звякнул щеколдой, дернул дверь на себя.

— Ты спятил?

Георг, его старший помощник, стоял под дождем с занесенной для удара правой рукой, а левой безуспешно натягивал спадающий с головы капюшон. Вода залила лицо и лилась в тяжело дышащий рот.