На одинокой дороге - [28]

— Пленные — напомнил Доходяга.

Громко он это произнес. Те, о ком шла речь, услышали. В сторону Эрика повернулись головы. Лица испуганные.

— Возглавишь призовую команду, поведешь «Эспинозу» в Ликеделл, а этих…  — он подумал…  — там и отпустишь.

— Вы нас отпустите — радостно удивился «Бешеный».

— Тебя нет — ответил Эрик. — Ты пока нужен. — Остальные могут уматывать на все четыре стороны.

— Но почему?

— Доходяга, обоснуй.

Доходяга насмешливо посмотрел на вопрошавшего:

— Да на черта вы нужны? Вины, как выяснилось, на вас нет. Золота тоже нет и опять же за него не отвечаете. Капитан ваш инвалид — вместо головы — жопа, но его мы как раз вылечим, а раз и за него вы не отвечаете, то смысл вас казнить? Еще с братством по пустякам сориться. Пустяки это вы, если не кто понял. Да и получили вы уже свое.

— Что б я без тебя делал? — растроганно произнес Эрик.

— Трудно бы было, — серьезно кивнул Доходяга.

— Ты не думал в законники пойти? Так все разложил.

— Думал, — еще раз кивнул Доходяга.

— Так почему не пошел?

— Я человек честный. Совесть мешает. Лучше пиратом.

— Ясно. Забирай шхуну и веди ее в Ликеделл.

— Капитан — лицо Доходяги стало вдруг серьезным — шхуну кто угодно отвести может, вон хотя бы Сигард. Несколько матросов и все. Пленные все равно в трюме связанными будут, да и не будут они рыпаться — сам видишь — овцы. А мне с тобой надо.

— Со мной надо?

— Гречина и мне должен. За Рыжего. Очень хочется встретиться.

Эрик подумал.

— А не зашибешь его?

— И этого хочется, конечно, но я ж не дурак и понимаю, что с ним в первую очередь поговорить надо. Вот я и это… поспрашиваю.

Эрик кивнул:

— Ладно, идешь со мной. Позови Сигарда.

* * *

Нормальной бухты у Нифльхейма не было. То есть, может она, где-то и была, но вот искать ее времени не было, а, где высаживался Гречина «тезка» не помнил. Эрик не удивился. То какая была у Гречины команда, уже стало притчей во языцех.

«Недотрогу» пришлось оставить на рейде в море. А самим плыть на шлюпке по ориентиру «во-о-он тот холм… а за ней пещеры. Гречина тама». «Тама» — «тезка» показал рукой. Поплыли, что делать?

На берег Эрик взял Георга, Каспара, Катыша, Доходягу и Синяка.

— Вас не слишком мало? — озаботился «тезка» — этих то, вместе с Гречиной семеро!

— Поверь, хватит. — Это ж надо. Уже «этих». То есть своими он их уже не считает. Оно и понятно — такие «преданные» у мусорщика люди. Не объяснять же ему то, какие люди у Гречины и какие у Эрика. Вспомнив о Синяке, Эрик озаботился тем, чтобы взять с собой две бутыли вина.

К слову, «тезка» какое-то время осторожно наблюдавший за понуро сидевшим Синяком, в лодке осторожно спросил Катыша:

— А, что с ним вообще? Странный он какой-то. И молчит все время.

— Да нет, иногда разговаривает, точнее, поет, но только когда танцует — совершенно серьезно ответил ему Катыш.

«Тезка» ничего не понял, но больше не спрашивал.

Нифльхейм, по сути, здоровенная скала, точащая из моря. Ровной поверхности мало, причалить удалось с трудом, лодка долго петляла между многочисленными мелкими скалами, торчащими из моря. Ярко-красные они сильно контрастировали с мутно-зеленой водой.

Путь вглубь острова обещал быть пусть не слишком долгим, но не слишком легким. Каменистая земля кое-где радовала глаз зеленью, но в целом это была грубая, неровная поверхность, передвигаться по которой было неудобно. Небо, очистившееся пару часов назад, снова стало хмуриться и на них закапало.

— Дурацкое место — пробормотал Катыш, преодолевая очередной подъем — как обратно пойдем, да еще и с сундуками?

— Обратно нам дорогу Гречина покажет или его матросы, они и потащат — успокоил его Эрик.

— Все равно дурацкое место и остров этот поганый в двух шагах почти.

— Летний что ли? Не обращай на него внимания. Во-первых, до него не так уж и близко, во-вторых, более половины всего, что о нем рассказывают — сумасшедшие байки, ничего с реальностью не имеющие.

— А как переплывет с него что-нибудь?

— Что?

— Я не знаю. Что там водится?

— А раз не знаешь, нечего и боятся.

— Пришли — неожиданно сообщил тезка.

Эрик огляделся — они стояли на небольшой площадке, поднимавшейся над окрестностью, и поинтересовался:

— Куда пришли?!

— Вот же — пещера! — ткнул пальцем провожатый.

И вправду, в скале зияла огромная щель, которую со стороны моря не было видно. Даже здесь, в двух шагах от входа, поверни слегка голову, и она терялась из виду.

— Я дальше не ходил тогда — виновато признался «тезка».

Факелы оказались не нужны. Это оказалась не пещера в полном смысле слова. Как будто несколько скал над их головами сошлись вместе, но сошлись неровно, оставив большое количество широких прорех, сквозь которые проникал свет. Получилось что-то вроде неровного каменного замка с большим количеством комнат. Интересно, как Гречина набрел на это место?

Они не прошли и ста ярдов, как шедший впереди Каспар вдруг замер и предостерегающе вскинул руку. Все остановились.

— В чем дело? — спросил Эрик.

Каспар всматривался в полусумрак пещеры. Осторожно покачал головой:

— Показалось. Что-то желтое мелькнуло, но так быстро, что я не понял.

— Может солнечный свет просто?

— Да нет, что-то ярко-желтое.