На Очень Секретных Основаниях - 2 - [6]
Дэвид выразительно кивал, как бы подтверждая каждое сказанное Джульеттой слово. Накатив обаяния по полной. Придерживаясь той линии поведения, что и она.
Унтер-офицер коротко отдал команду, едва шевельнув при этом пальцами. И Джульетта, как на грех, не разобрала, что он сказал.
Рядового Райнера командир недолюбливал. Брюки, в соответствии с формой одежды вермахта, носились на подтяжках, а не с брючным ремнем. Поэтому, чтобы облегчиться по большой нужде, приходилось раздеваться чуть ли не полностью. Чтобы не замерзнуть насмерть, так-как брюки сзади были скроены выше пояса, солдаты приспособились ходить в туалет, не снимая штанов, и разрезали их по заднему шву. В его подразделении пример подобной изобретательности проявил Райнер. С тех пор он стал козлом отпущения, которому поручались дела сомнительного характера.
Отяжелевший, медленный Райнер, вялый от постоянного поноса, подошел к Дэвиду и довольно грубо обхлопал его, на предмет обнаружения оружия, взрывчатки или колющие-режущих предметов. Ничего не найдя, он пошел к девушке…
Унтер-офицер отдалился на несколько шагов и теперь пристально всматривался в «актеров», поправляя наушники шерстяного шлема.
Райнер Джульетту откровенно лапал, совершенно не церемонясь с ее девичьими чувствами. Она тряслась как лист осиновый. Глаза выражали муку, сродни безумию.
Джульетта и думать забыла про эти деньги, которые медленный фриц сейчас выгреб из ее кармана и передал в горсти унтер-офицеру. Тот, какое-то время, разглядывал бумажные деньги, но выбрал одну из монет. Покрутил ее в своих длинных пальцах и прочитал вслух:
— Банк России.
Он так быстро швырнул монету в лицо Дэвиду, что тот не успел заслониться.
— Кто ты на самом деле, фекалий лобковой вши?!
Агент времени, пытаясь вызвать жалость к себе, потер образовавшуюся на лбу ссадину. Не забывая глуповато улыбаться.
— Это нам русские заплатили за концерт, — с драматическим надрывом призналась девушка, плаксиво вступившись за Дэвида. — Мы просили концентраты или, хотя бы, несколько буханок хлеба, но они не дали… — ее глаза требовали милосердия от унтер-офицера, с запахом пота, табака и ваксы. Она врала глупо, твердо уверенная, что делает это виртуозно. — Он играет на барабане и трубе. И совсем не говорит по немецки. А сейчас остался без инструментов. Хотя многие годы служил в оркестре в Ла Скало. Но тот теперь разрушен, — ее голос звенел, словно скрипучая струна, которая вот-вот лопнет.
— Актер с погорелого театра, — отчетливо произнес надтреснутым голосом унтер-офицер и коротко ударил Дэвида кулаком в лицо.
Джульетта опять не поняла, что пролаял немец, таращась на произошедшее живыми, полными ужаса, глазами. Ствол автомата уперся ей под ребра.
Унтер-офицер достал из кобуры парабеллум и направил пистолет в голову Дэвиду, который тихо хрипел, а из носа агента времени пузырилась и стекала кровь.
Через выбитый угол стены соседнего дома, знатный снайпер, 42-го Гвардейского полка, 13-ой Гвардейской стрелковой дивизии, Анатолий Иванович Чехов, девятнадцатилетний паренек из Казани, втянул в себя морозный воздух и прижался щекой к прикладу. Он выждал, когда фриц, доставший пистолет, чуть повернулся и стал более надежной мишенью. Анатолий прицелился получше, держа Т-образное перекрестие оптического прицела над воротником шинели унтера и, задержав дыхание, с кончиком языка на губе, плавно нажал на спусковой крючок снайперской винтовки.
В холодном воздухе раздался сухой, похожий на щелчок плети, хлопок выстрела.
«Невозможно было попасть точнее!»
Пуля снайпера прошла чуть ниже уха унтер-офицера, ювелирно точно перебив подбородочный ремешок подшлемника каски и раздробив ему челюсть. На четыре пальца выше петлиц сине-зеленого воротника. Немец повалился на битый кирпич, захлебываясь собственной кровью.
Все на войне построено на неожиданности и хитрости. Снайпера и разведгруппы иногда действуют в парах.
Они появились внезапно. Как бы из неоткуда. Словно вдруг взяла и ожила белая изморозь на кирпичах стен и понеслась подобно урагану.
Фашисты моментально открыли стрельбу по быстрым теням, пытаясь спастись от перекрестного огня. Рвущейся тканью затрещали автоматные очереди.
«Судя по трем характерным вспышкам дульного пламени, приведения в белых маскировочных халатах, стреляли из ППШ.»
Разведчики перемещались так быстро, что каждый новый выстрел нуждался в дополнительной корректировке.
Пуля взорвала воздух у самого уха Джульетты. Девушка взвизгнула, низко пригибаясь. И найдя ближайший угол, съежившись, забилась в него. Грохот выстрелов заглушил ее крик.
Несколько пуль, выбив красную кирпичную пыль, ушли в рикошет.
Свинцовая очередь заставила светлоглазого автоматчика выгнуться всем телом. Пробежать еще пару шагов, слепо сбивая Дэвида с ног, и упасть, едва не выбив тому своим коробчатым магазином передние зубы.
Пуля разворотила глаз медлительному Райнеру. Хрипло вскрикнув, фашист повалился назад и затих. Соскользнувший с плеча «шмайсер» стукнулся о каменный настил, оказавшись под гитлеровцем.
Разрывные пули непрерывно вгрызались в кирпичную кладку, высекая искры и кроша камень. В горло лез едкий, удушливый дым.
Человечество делит дальний неосвоенный космос. Борьба за выживание перерастает в поединок за пригодную к заселению кислородную планету. Затянувшееся противостояние достойных соперников вынуждает Перво землян послать в самое логово врага «троянского коня» — диверсионную группу, чтобы попытаться решить проблему, применив неожиданный ход…! Чужие земли полны опасных сюрпризов, животный мир агрессивен и кровожаден. Спецслужбы готовят смертельные ловушки на каждом шагу. Но главную загадку таит в себе человек. Всегда неравный самому себе!
Джульетта была голой, но не чувствовала себя уязвимой, потому как законно предполагала, что находится дома одна. Дэвид сдернул полупрозрачную занавеску для душа с яркими тропическими рыбками и закрутил в нее мокрую девушку, которая и сообразить не успела, что ее похищают. Но она быстро преодолела ступор жертвы. Джульетта завизжала, не выпустив из рук работающий фен. Дэвид вытащил извивающуюся девицу в коридор. Выбил вилку удлинителя из розетки на противоположной стене и ринулся в прихожую.
Изобретатель Саша Грубин сделал телевизор с объемным изображением: герои могут выходить из экрана, но при этом комната Грубина для них становится реальным миром. Так в квартире Грубина оказались дрессировщица со львом и журналист.
Где-то далеко в космосе умирают маленькие, пушистые крупики, им надо помочь. И вот Корнелий Удалов в дождь и слякоть отправляется…, нет не в космос, а на окраину Великого Гусляра — именно там находится спасение крупиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот так бывает, подписал договор и оказался далеко от дома. Теперь задача вернуться, но это не просто.
Простите, что без предупреждения, но у меня есть к вам один разговор. Я, Тогаши Юта, в средней школе страдал синдромом восьмиклассника. Синдром восьмиклассника, настигающий людей, находящихся в переходном возрасте, не затрагивает ни тело, ни ощущения человека. Заболевание это, скорее, надуманное. Из-за него люди начинают видеть вокруг себя зло, даже находясь в окружении других людей, но к юношескому бунтарству он не имеет никакого отношения. Например, люди могут быть такого высокого мнения о себе, что им начинает казаться, что они обладают уникальными, загадочными способностями.
Когда исследователи прилетели на Венеру, они думали, что оказались в диком, первобытном мире. Но все оказалось не совсем так....