На Очень Секретных Основаниях - 2 - [4]

Ахнуло совсем рядом. Джульетта краем глаза углядела, как что-то зашипело и задымилось, кружась в лоскутах пламени. Тень пронеслась над пустой коробкой выгоревшего дома. Там и тут заметались языки оранжево-красного пламени, словно цветы, распустившиеся в саду преисподней.

— Лучшего места, чтобы с нами покончить, ВРЕМЯ и выдумать не могло! — прокричала профессорская дочка в самое ухо бывшему воздушному маршалу.

— Ты же знаешь, что я просто так не сдамся?! — громко, но как-то отчаянно горько, произнес Дэвид, не отрывая губ от ее мочки.

«Видимо, все было совсем уж плохо, раз Дэвид так заговорил.»

Земля чуть затихла. Агент времени осторожно поднялся и подал руку Джульетте. Та встала на ноги и он прижал ее к себе, делясь теплом собственного тела.

Авианалет переместился к «Мамаеву кургану». «Высоте 102». Он курился углями не угасающего пожара. Будто там бушевало жерло вулкана, извергая потоки искр и волны жара. Теперь там грохотали взрывы, выравнивая холмы. Последнее, что еще могло гореть на кургане — становилось пеплом.

И все это было одним целым — называемым войной.

— Тебя к такому готовили? — жалко пролепетала Джульетта, отважившись посмотреть Дэвиду в глаза.

— И к такому тоже. Как и ко многому другому, — уверенно ответил бывший воздушный маршал: — Мы пройдем через это. Все преодолеем и вернемся к твоему отцу, — пообещал Дэвид девушке, покровительственно поглаживая ее по спине. — Для всего, что тебе будет нужно, я рядом.

Понимая реальное положение вещей, Джульетта задала мучивший ее вопрос:

— А вдруг Саймон уже погиб? Ведь этого нельзя исключать? — робко настаивала она.

— Считаешь — река большая? И Саймон, не зря такой синюшный утопленник, давно подледным плаванием занимается, — принялся размышлять вслух Дэвид, переведя взгляд с кургана на реку. — А мы его искать собрались…, - но тут же категорически замотал головой. — Чтобы агент времени по ерундовой причине пропал? Да еще твердолобый марсианин такого калибра? И думать нечего: он тут уже кого нибудь покалечил или пришил. И нас ищет. Ты заметила: он всегда где-то неподалеку. Вот увидишь, эта мигрень проявит себя во всей красе. Так что — тема закрыта. И забыта. И больше даже не заикайся мне о марсианине. Сам найдется. Вот помяни мое…

— Стой, рус, иначе стреляю! — раздался хриплый, лающий голос. Из под нависающих кусков бетона, гнутого железа, между возвышающихся куч осыпавшегося кирпича, появились серые фигуры в шинелях немецкой пехоты. Раздался буцкающий топот множества сапог. Фрицев было шестеро. Каждая деталь страшным клеймом отпечаталась в памяти путешественников во времени. На всех гитлеровцах были каски в белом зимнем окрасе. И декаль, в виде орла с распростертыми крыльями на свастике. По чресплечным лямкам Дэвид распознал пехотные ранцы с кожаной обшивкой ребер и углов. На поясном ремне висели брезентовые подсумки камышово-зеленого цвета с запасными магазинами к «шмайсерам». И по одной, две гранаты на деревянной ручке «М-24», заткнутые, где за пояс, где за голенищем или борт шинели. А чаще сложенные в отдельные сухарные сумки. На гитлеровцах были полевые брюки серого цвета полынного оттенка. Холодный стальной блеск направленных в них стволов заставил путешественников во времени замереть.

Цепкий от прилившего адреналина мозг агента насквозь определял каждую деталь. Дэвид отметил прицельное приспособление мушки с намушником, характерное для пистолета-пулемета «МР 40». Которым был вооружен каждый из них. Потомки тевтонских воинов разбрелись по площадке.

Голос Дэвида осекся. На лицо легла тень.

«Они были перед фрицами как на ладони. Дергаться не имело смысла. Времени убежать уже не было.»

— Хенде хох!

Они послушно подняли руки. Но этой фразой знание языка Дэвидом и ограничивалось. В немецком он был профаном.

Ситуация сложилась критическая. Все тело Джульетты содрогнулось от предчувствия смерти. Она глянула на беспомощного Дэвида и первая парализующая растерянность отступила. Застилающий глаза страх потускнел и развеялся. У нее хватило на это духа. Джульетта пригладила волосы и бойко округлила грудь. С дико бьющимся сердцем она выпорхнула из под бока агента времени, с сияющим лицом, полным беззаботного счастья. И направилась к немцам, голося на чистейшем языке Вольфганга Гете и Генриха Гейне:

— Спасители вы наши! — радостно закричала профессорская дочка и дурашливо вскинула руки: — Великая германия не забывает своих союзников, — Джульетта пробежала глазами по немецким солдатам. Ей не понравился презрительный взгляд спокойных, недоброжелательных глаз автоматчика, стоящего у широкой, закопченной стены. Чья прицельная мушка блуждала в районе ее живота.

«У них были запыленные, грязные лица пещерных людей. С запекшейся в уголках губ коростой.»

Фриц, засунувший нос в воротник шинели, устало, почти без интереса, оглядел их странную парочку и густо покашлял в кулак. Третий остался стоять в проходе, слегка покачиваясь на широко расставленных ногах, сложив руки поверх «шмайсера».

«Не хилый такой крепыш.»

С недавнего времени она так навострилась, что научилась находить выход за считанные секунды. Точно определив главного, она бросилась в ноги к унтер-офицеру, причитая: