На мопедах по Африке - [81]

В Гвинее мы повсюду видим промышленные товары из нашей республики. На улицах — грузовики из Вердау, мотоциклы из Цшопау и мопеды «Симсон». В магазинах и на рынке предлагают ткани с надписью «сделано в ГДР». Вредителей на полях уничтожают препаратами наших химических заводов. В продовольственных магазинах торгуют нашим пивом. Дружественные отношения между обоими государствами выходят за рамки простого товарообмена. Эксперты-плановики наших министерств работают здесь советниками правительства.

В воскресенье перед троицей во всех уголках города можно было слышать родную немецкую речь: в порту Конакри бросил якорь корабль «Дружба народов», доставивший сюда более 800 отпускников — граждан Германской Демократической Республики. Пароход был зафрахтован для этой цели Объединением свободных немецких профсоюзов.

Надежные помощники

— Я охотно проверю еще раз, но, насколько я помню, цветные пленки для вас еще не прибыли.

Секретарша просматривает почтовые списки. Какая досада! Объекты для съемок ждут нас на каждом шагу, а цветных пленок осталось всего две. Достать фотоматериалы в Конакри невозможно, а тащить с собой большой запас пленок мы не могли: в столь влажном климате они быстро портятся. Поэтому мы просили прислать их авиапочтой.

— Вот запрос из нашего представительства в Судане. Там лежат 25 пленок «Агфаколорфильм».

Еще одно письмо: «Пленки посланы вам вслед в Аккру. Но, как нам сообщили, вы выехали за два дня до прибытия почты».

Мы подсчитываем и соображаем:

— Неужели в Гвинее нельзя достать цветные пленки? Ведь посылку из Аккры мы получим в лучшем случае через две недели.

— Пойдите в порт и попросите у интенданта парохода «Дружба народов». У них на борту есть запас фотоматериалов.

Мы вступаем в соответствующие переговоры, и через несколько минут получаем пленки. Мало того, нам дают их в кредит.

Завтра мы можем сдать почту. Надписываем отснятые кадры. Черно-белая пленка будет отпечатана в спортивном издательстве в Берлине и использована в нашем отчете о поездке, цветную обработают в специальных лабораториях в Вольфене.

Если самолет не совершит вынужденную посадку, то уже послезавтра пленки проявят, и через две недели мы получим на руки телеграфное уведомление об экспонировании и резкости снимков.

Мы долго думали о том, как уменьшить риск при фотографировании. Несмотря на нашу осторожность, фотоэкспонометр мог отказать, а восстановить снимки будет уже нельзя. Но мы почти регулярно получали оценку фабрики: «Экспонировано правильно». Разумеется, учиться нам пришлось на горьком опыте, особенно в пустыне. Вследствие почти вертикально падающих лучей солнца и отсутствия облаков черные лица и тела африканцев можно проработать, лишь увеличив диафрагму в три раза против показаний экспонометра, а при съемках ландшафта ее необходимо приоткрыть еще на одно деление.

Взятые нами напрокат аппараты народного предприятия «Камера унд киноверке — Дрезден» выдержали все испытания, хотя обходились мы с ними исключительно сурово. Ни в «Практике», ни в «Вельтафлексе», ни в «Пентаконе» не выявилось никаких дефектов. И это просто удивительно, ведь, путешествуя на мопедах, мы не могли защитить аппараты от толчков и ударов. Их нельзя было даже спрятать в футляры; встречаясь с дикими животными или с людьми, мы держали их всегда под рукой. К тому же съемки не каждый раз сходили благополучно. Западные журналисты используют снимки бедных кварталов или нищих как иллюстрации к тенденциозным статьям, и это породило у населения законное недоверие.

Порою случалось, что после очередной съемки мы давали полный газ и спасались на мопедах от разъяренной толпы. У нас не хватало тогда времени, чтобы убрать фотоаппараты, и они болтались у нас на груди.

Аппараты выдержали и резкие изменения климата: сегодня мы снимали в пустыне, через 48 часов — на вершине Килиманджаро в снежной буре при 15 градусах мороза, а еще через неделю — под проливным дождем в джунглях Центральноафриканской Республики. В дороге мы так уставали, что уже не обращали внимания на то, выдержит наше снаряжение или нет. И повторяем: это просто чудо, что оно выдержало.

Курс на родину

Мы видели Нигер в Гвинее вблизи его истока, всего в нескольких стах километрах от Атлантического побережья, где он вьется веселой речушкой среди холмов, покрытых девственным лесом. Но в Нигерии путь нам преградил мощный поток. Автомобильному парому нужно полчаса, чтобы пересечь эту грязную и медленно текущую воду. Никогда еще не ждали мы с такой тоской появления растительности, которая возвещала бы о близости речки и человеческих поселений, как перед Гао на границе с Сахарой.

Первый этап пути из Гвинеи на родину начался радостно — от столицы Конакри до Киндии вела отличная дорога через поля и банановые плантации. Вдоль дороги росли громадные деревья манго с перезрелыми плодами. Останавливаясь, мы могли подбирать еду прямо с земли.

В Киндии мы осмотрели территорию пастеровского института, ферму по разведению змей. У находящихся в террариуме и на свободе гадов регулярно берут яд, который перерабатывают в сыворотку, спасающую при змеиных укусах. Змеи, живущие на земле, очень медлительны — сторожа подходили к клеткам в открытых сандалиях и короткой палкой легко доставали и показывали нам экземпляр толщиной в человеческую руку. Зато змеи, живущие на деревьях, могут двигаться и нападать со скоростью, превышающей 25 километров в час.