На маленьком острове - [3]

Ставят снасть и берут хороший улов.

Сейчас старшие беседовали о каспийском неводе-великане.

— Вот это невод так невод! — говорил Яан Койт. — Это для колхозного лова — самый раз. Не то что наши сети-коротышки!

Юло прислушивался к разговору и, конечно, не упустил возможности показать свою осведомленность.

— Я знаю, — сказал он. — Об этом неводе вчера по радио передавали. Мама все говорила, чтобы я шел спать, а я слушал.

— Отец тоже слышал передачу? — поинтересовался бригадир.

— Нет, отца не было.

— А ты ему рассказал сегодня?

Юло почувствовал, что оплошал. Действительно, как это он забыл рассказать отцу про то, что его интересует!

— Не успел, — попробовал он вывернуться.

— Хорош! — попрекнул приятеля Марти. — Какой же ты после этого «товарищ Язнаю»? Сам знаешь, а другим не рассказываешь!

Юло в долгу не остался:

— Я знаю и не рассказываю, а ты рассказываешь не зная.

— Это я-то не знаю?

— Ты.

— Когда я рассказывал?

— А вот тогда…

— Когда — тогда?

Спор дорого обошелся друзьям. Они пропустили момент, из-за которого полдороги выворачивали шеи и теснились вдвоем на узкой носовой переборке. Впереди показалась будто пунктиром выведенная линия пробковых поплавков — первый «порядок» сетей. Мальчики не заметили его, не крикнули: «Суши весла!» Этот приказ отдал бригадир.

Рыбаки подняли весла. Лодка продолжала идти своим ходом, потом Яан ловко развернул ее и ухватился за канат, на который были нанизаны поплавки.

Началась выборка сетей. Метр за метром вытаскивали их из воды. Кое-где в ячеях сверкала запутавшаяся рыба. Случалось, она выскальзывала и падала в воду. Ошеломленная, будто не веря своему счастью, рыбешка какие-то секунды оставалась неподвижной, а потом быстро-быстро уходила на глубину.

Закончив выборку, Яан Койт определил на глаз, велик ли улов, и с огорчением произнес:

— Полсотни килограммов, не больше… По старым понятиям, может, и неплохо, а по новым, колхозным, с такой добычей стыдно домой возвращаться. Каспийцы на подобный улов смотреть бы не стали. Неводом-великаном они рыбу тоннами берут.

Во втором «порядке» рыбы вовсе было мало. В третьем — тоже.

Возвращались на остров, когда солнце стояло совсем высоко. Добыча за день была невелика.

Некоторое время ловцы гребли молча. Марти и Юло занимались тем, что старались оживить уснувшую салаку. Захватив рыбешку, они опускали ее за борт. Поддаваясь струе, салакушка трепетала на ладони.

Когда руки Марти стали лиловыми от холода, а рукава куртки набухли от воды, отец прикрикнул:

— Марти, довольно! — и обратился к Яану: — Мне кажется, рыбак с Каспия, которого ты, Яан, вчера слушал, дело говорил. Живем по-новому, работаем по-новому, а сети старые, дедовские… Не годится!

— Да, — подтвердил Томас Маала, про которого даже немногословные вихнувцы говорили, что он человек молчаливый. — Сети не те…

После того как улов выгрузили и сдали на склад, а Юло и Марти отправились домой, три рыбака зашли в правление колхоза. Там, как всегда, было людно. Счетовод, зарывшись в бумаги, трещал на арифмометре, словно пускал из укрытия пулеметные очереди. В углу сидела группа рыбаков. Они молча курили. Здесь были почти все бригадиры ловецких бригад.

Вновь прибывшие подошли, поздоровались и тоже помолчали. Потом Томас Маала произнес:

— Расскажи, Яан.

Койт повторил свой рассказ о каспийском неводе-великане.

— Если Москва передает по радио, — закончил он, — значит, Москва советует. А совет Москвы — всегда нужный совет. Довольно нам держаться за старое! Довольно обходиться сетями-коротышками! Они больше для нас не годятся.

— Отчего не годятся? — возразил старый Николай Леппе, известный тем, что он во всем всегда сомневается, всем на все возражает. — Каспийские рыбаки завели неводы-великаны потому, что на Каспии рыбы много. А у нас рыбы мало. Нам нужны маленькие сети.

— Ну, много рыбы в Балтике или мало, сказать трудно, — заметил Густав Манг. — Нет еще такого арифмометра, на котором можно было бы подсчитать, сколько салаки в море. Но, по-моему, Яан Койт прав: большой колхозный лов требует больших сетей.

Два человека сказали свое мнение, а остальные молчали. Только трубки дымили вовсю.

Скоро потолок в комнате стал виден словно сквозь туман. Тогда, решив, должно быть, что надымлено как раз столько, сколько нужно, бригадиры все как один поднялись и пошли к председателю колхоза. В маленькой комнатке, кроме председателя Мартина Крусте, были и члены правления. Там тоже дымили, тоже вели немногословный, но значительный разговор. Впустую слов не тратили. Зато можно было не сомневаться: то, что здесь говорится, говорится всерьез, а то, что решается, решается накрепко.

Разошлись поздно вечером. Порешили так: пусть Яан Койт съездит на Большой берег, побывает на рыбном комбинате, узнает подробности о неводе-великане, о том, как его строить, как ставить.

3. «Вот это невод!»

Рыбный комбинат, куда собрался Яан Койт, был на противоположной стороне широкого залива. Островитяне рассказывали о нем чудеса. Чего там только нет! Есть холодильники. Рыбу в них замораживают и отправляют во все концы страны. Есть консервный цех. Там приготовляют вкусные рыбные консервы. Есть цехи, где рыбу солят и маринуют, есть — где коптят. А один даже такой есть цех, где из рыбьей чешуи делают жемчужную пасту. Ею покрывают стеклянные бусы, и они становятся похожими на настоящий жемчуг.