На линии огня - [18]

Уизерспул так испугался, что не успел даже удивиться тому, как этот белый мог взбираться по этой совершенно гладкой чуть наклонной поверхности; он чувствовал спиной шершавый кирпич, а когда посмотрел вниз, увидел, что находится уже метрах в тридцати от земли. И тут он начал молиться, впервые за долгие годы, и молитва его звучала так: «О Господи, я не знаю, чего хочет этот ненормальный, но сделай так, Господи, чтобы он не спешил и случайно не сорвался».

Через несколько минут Уизерспул был уже у самого края трубы и ощутил жар, исходивший из потока горящего газа. Затем почувствовал, как белый подбросил его кверху и отпустил. Уизерспул, выбросив руки вверх, ухватился за край трубы и повис, дрыгая ногами в воздухе.

— Не дергайся, — сказал Римо. — Так труднее держаться.

Уизерспул посмотрел вверх. Римо сидел на выступе, венчающем трубу, так спокойно, будто на скамейке в парке.

— Я не выношу пустоты! — сказал служитель церкви. — Спусти меня отсюда!

— Отпусти руки и моментально окажешься внизу, — ответил Римо.

Уизерспул еще крепче вцепился в кирпич.

— Что тебе нужно?! — спросил он.

— Повторяю вопрос: кого ты нанял, чтобы подожгли этот дом?

— Я не...

— Я тебя предупреждаю, святой отец, — перебил его Римо. — Еще раз соврешь, и я скину тебя в середку. Я это запросто могу сделать. Ну, так кто?

— А ты меня спустишь, если я скажу?! Он умоляюще посмотрел на Римо. Тот, пожав плечами, ответил:

— Не знаю.

— Если я скажу, ты меня не убьешь?!

— Не знаю.

— Ты не сбросишь меня в эту трубу?!

— Не знаю.

Уизерспул сглотнул. Пальцам было больно, он уже едва держался, ощущая животом тепло трубы.

— Ладно, — сказал он, пытаясь улыбнуться. — Договорились.

Римо улыбнулся.

— Кто?

— Его зовут Солли.

— А как фамилия? — спросил Римо.

— Он не сказал, — ответил Уизерспул. — Молодой белый парень. Солли. На вид лет двадцать восемь. Их двое.

— А кто второй?

— Я его не видел, только слышал о нем.

— И что слышал?

— Это мальчишка. Лет четырнадцати. Солли назвал его Спарки и сказал, что парень просто волшебник насчет устраивать пожары.

— Где ты познакомился с этим Солли?

— Он сам вышел на меня. Я дал знать, что мне нужен поджигатель.

— И он вышел на тебя?

— Да.

— Он местный? — спросил Римо.

— По-моему, нет. У нас была встреча в гостиной отеля «Робертc».

— Он там останавливался? — спросил Римо.

— Не знаю.

Уизерспул снова взглянул на Римо, который не сводил с него глаз.

— Подожди, — добавил Уизерспул. — Он подписывал в баре счет и поставил номер комнаты. Значит он там останавливался.

— Спасибо, святой отец, — сказал Римо и, соскользнув с выступа, спиной к трубе, стал спускаться вниз. — Vaya con Dios.

— Эй, погоди!

Римо остановился. Он был уже метрах в трех ниже Уизерспула, держась на трубе, как муха на стене.

— Чего?

— Не можешь же ты меня здесь оставить!

— Это почему же?

— Это не... это не... это не гуманно!

— Бизнес есть бизнес, — ответил Римо и снова стал спускаться.

Спустившись еще метров на пять, он остановился и окликнул Уизерспула.

— Подтянись и сядь на выступ! Кто-нибудь тебя увидит, — сказал он.

— Спасибо, — отозвался Уизерспул. — А что толку? Как на это посмотрят? Духовное лицо верхом на дымовой трубе!

— Ты спокойно можешь сказать, что тебя толкнул на это дьявол, — ответил Римо и продолжил путь вниз почти бегом, словно приклеиваясь каблуками к малейшим неровностям кирпичной кладки, служившим ему ничуть не хуже широких ступеней.

Спустившись на землю, он поднял голову и помахал Уизерспулу, который уже сидел своей широкой задницей на выступе трубы, стараясь держаться подальше от внутреннего края, дабы не подвергать свой зад воздействию горящего газа.

Римо на его глазах сел в машину и тронулся в обратный путь.

По дороге ему еще предстояло сделать две остановки.

* * *

Управляющий говорил Римо, что да, он понимает, насколько это важно, и тем не менее не может позволить Римо взглянуть на счета других постояльцев, поскольку это, так сказать, противоречит правилам гостиничного бизнеса и что этого, ну, просто нельзя делать.

После чего упал в кресло, утратив способность двигаться, а Римо принялся за просмотр счетов.

Один из них оказался на имя Солли Соломона. Это было единственное, что более или менее подходило.

— А этот Солли Соломон, — обратился Римо к управляющему, — как он выглядел?

Управляющий попытался открыть рот, но у него ничего не получилось.

— А, — сказал Римо и, оторвавшись от шкафа с папками, подался вперед и коснулся какой-то точки на шее управляющего.

Теперь тот мог говорить, но по-прежнему не мог двигаться.

— Молодой парень, лет тридцати, среднего роста темноволосый.

— С ним был мальчик?

— Да. Худенький такой паренек. Лет тринадцати. Все время зажигал спички и бросал их в мусорные корзины Производит впечатление умственно отсталого.

Римо кивнул. Затем положил все счета Солли Соломона в большой конверт и двинулся к двери.

— Эй, подождите! — окликнул его управляющий.

— Что?

— Я не могу двигаться! Не можете же вы оставить меня в таком положении!

Римо кивнул головой.

— Через пятнадцать минут все пройдет. Расслабьтесь и отдохните. Зато потом вы будете чувствовать себя великолепно.

Выйдя на улицу, Римо подошел к ближайшему из выстроившихся в желтую линию такси и, нагнувшись к открытому окошку справа от водителя, спросил: