На линейном крейсере Гебен - [11]
Но сразу же возникает сомнение! Возможно ли вообще выйти невредимыми из Мессины и достигнуть австрийских вод? Не заблокируют ли англичане пролив Отранто, единственную дорогу туда? Английский флот должен с самого начала угадать наше намерение – ускользнуть в Адриатику! Было бы глупо, если бы они не попытались его сорвать.
А как поведет себя Австрия, наш союзник, которая еще не вступила в войну с Англией? При заходе в Мессину мы надеялись застать здесь флот двух других членов Тройственного союза и что рейд в Мессине на случай войны будет совместной стратегической базой австрийской и итальянских эскадр. Договоренность не соблюдена. Ни итальянцев, ни австрийцев нет на месте! Сомнительно, можем ли мы вообще рассчитывать на австрийскую поддержку.
Мы одни! Вынуждены обходиться своими силами, отрезанные от Родины, брошенные на произвол судьбы своими союзниками, окруженные во много раз превосходящим нас врагом. Все выглядит очень мрачно для “Гебена” и “Бреслау”. Мировой шторм, ужасный уже своим неистовым насилием, грозит поглотить оба немецких корабля, спокойно стоящих в полдень 6 августа в порту Мессины.
Командующий эскадрой находится в мучительной неопределенности. Он решается на попытку прорваться в Черное море, чтобы там начать войну против России!!! Все-таки это тяжелейшее решение, которое он буквально вырвал из своей души. Он должен нести один чудовищную ответственность, которая на него возлагается, и один отвечает по совести. Что могло происходить в душе нашего адмирала, взявшего на себя ответственность за более 1,5 тысяч немецких моряков и судьбы обоих кораблей!
Всегда легко доказывать правоту своих действий тому, кто не сомневается в успехе. Поскольку такой уверенности у нас не было, нам оставалась только надежда, почти приглушенная, на неправдоподобную удачу. Но мы цеплялись за нее. Другого выхода просто не было. Борьба в Средиземном море, учитывая мощь противника, так же невозможна, как и прорыв через пролив Отранто для объединения с австрийской эскадрой в Адриатическом море. Попытка ускользнуть через Гибралтарский пролив на Родину сразу исключается как невозможная.
Так вражеское кольцо вокруг обоих крейсеров, находящихся в заграничном плавании, – “Гебена” и “Бреслау” смыкалось все уже.
Командующий средиземноморской эскадрой контр- адмирал Вильгельм Сушон
Продолжительное раздумье не имеет смысла. Серьезность положения требует немедленных действий. Попадутся ли в сети противника крейсера “Гебен” и “Бреслау”, гордые немецкие корабли, и найдут ли здесь, в Средиземном море, преждевременный бесславный конец? Стоит ли нам блуждать здесь кругами, чтобы при первой благоприятной возможности быть расстрелянными пртивником, не оказав никакой помощи сражающейся Германии?
Нет и нет! Если судьба обрекла нас на поражение, то это должно обойтись врагу не дешево. Еще остается последняя сомнительная возможность – пусть она кажется невероятно отчаянной – разве заботит нас это теперь, когда здесь грозит бесславная гибель! Но на востоке вдали лежит Черное море – цель нашей авантюры.
Мы хорошо знаем, что это безрассудно отважное предприятие. Позволит ли вообще Высокая Порта пройти Дарданеллы и Босфор? С Турцией, кажется, не все в порядке. А если мы и пройдем – что ожидает нас в Черном море? Без опорных баз и портов с углем против сильного русского флота мы обречены на авантюрный морской бой, исход которого сомнителен. Однажды, когда будут израсходованы последние снаряды и иссякнет уголь, судьба “Гебена” и “Бреслау” будет решена.
Ну и что же! Превосходство противника там не настолько огромно, как здесь. Там есть, по крайней мере, шанс нанести потери русским, взорвать корабли и разрушить порты. Там мы еще можем бороться и биться за наше Отечество, прежде чем однажды с развевающимся флагом пойти ко дну.
Тогда когда-нибудь позднее на “Гебен” и “Бреслау” с гордостью укажут: это те, презирающие смерть корабли, которые воевали против России в Черном море, пока их не настигла судьба. Мы снова видим перед собой цель, словно окутанную туманом, вновь забрезжила вся огромная значимость нашего задания, правда, еще неясного.
Но прежде всего необходимо выйти невредимыми из этого сущего ада и попасть в открытое море. Так или иначе командующий эскадрой решил, в худшем случае, если Высокая Порта будет препятствовать проходу через Дарданеллы в Черное море, прорваться силой! Теперь, после отмены приказа, мы не знаем, что ждет нас у берегов Турции. Так поджидают нас опасность за опасностью, и еще непредвиденные трудности нависают на горизонте, угрожающе сгущаются над “Гебеном” и “Бреслау” и омрачают взгляд в будущее. Розданные ночью марки, возможно, станут последним приветом, последним признаком жизни.
Тем не менее, мы в бодром настроении. Мы знаем, о чем идет речь, и с величиной и тяжестью нашего задания возрастают наши силы и энергия. Мы полагаемся на быстроту и боеспособность обоих кораблей. Они не случайно являются гордостью немецкого флота. Мягко скользит взгляд по чистым пустым палубам, по надстройкам и угрожающим орудийным башням. Нас переполняет удивительно спокойное и вместе с тем воинственное чувство, которое, кажется, исходит от кораблей, когда назревает решение.
Книга Владимира Арсентьева «Ковчег Беклемишева» — это автобиографическое описание следственной и судейской деятельности автора. Страшные смерти, жуткие портреты психопатов, их преступления. Тяжёлый быт и суровая природа… Автор — почётный судья — говорит о праве человека быть не средством, а целью существования и деятельности государства, в котором идеалы свободы, равенства и справедливости составляют высшие принципы осуществления уголовного правосудия и обеспечивают спокойствие правового состояния гражданского общества.
Емельян Пугачев заставил говорить о себе не только всю Россию, но и Европу и даже Северную Америку. Одни называли его самозванцем, авантюристом, иностранным шпионом, душегубом и развратником, другие считали народным заступником и правдоискателем, признавали законным «амператором» Петром Федоровичем. Каким образом простой донской казак смог создать многотысячную армию, противостоявшую регулярным царским войскам и бравшую укрепленные города? Была ли возможна победа пугачевцев? Как они предполагали обустроить Россию? Какая судьба в этом случае ждала Екатерину II? Откуда на теле предводителя бунтовщиков появились загадочные «царские знаки»? Кандидат исторических наук Евгений Трефилов отвечает на эти вопросы, часто устами самих героев книги, на основе документов реконструируя речи одного из самых выдающихся бунтарей в отечественной истории, его соратников и врагов.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.