На ленте Мебиуса - [10]

— Я бы хотела… — начала она, но тут же умолкла.

— Чего бы ты хотела?

— Ты уже понял, папа? Ты спрашиваешь, но у тебя идет медленно.

И все же я догадался, что она хотела сказать. Она тосковала о ком-то, кто мог бы стать для нее настоящим партнером.

Каждый отец готов к тому, что однажды потеряет дочь, но не так быстро. Стар…

Не так быстро…

Снова жизнь.

У нас новые соседи. Стар говорит, их зовут Хоувеллы. Билл и Рут Хоувелл. У них сын, Роберт, скоро ему пять лет.

Стар очень быстро с ним сошлась. Он хорошо воспитан и составляет для нее отличную компанию.

И все-таки я боюсь. Стар как-то связана с их переездом сюда, я в этом уверен. Уверен я и в том, что Роберт — быстрик и телепат.

Неужели Стар, не надеясь, что я скоро сравняюсь с ней, искала все дальше и дальше, пока не установила контакт с другим телепатическим разумом?

Нет, это слишком фантастично. Даже будь это так, как она могла повлиять на события таким образом, чтобы заставить родителей Роберта переехать сюда? Хоувеллы приехали из другого города. Случайно оказалось, что как раз в это время наши прежние соседи уехали, и дом выставили на продажу.

Случайно? Интересно, сколько таких быстриков? И каковы шансы, что один из них «случайно» поселился возле другого?

Я знаю, что он телепат, потому что чувствую, как он читает эти слова.

Я даже слышу его. «О, простите мистер Холмс, я не хотел».

Кажется ли мне, или Стар действительно удалось привить мне зачаток своих способностей?

«Роберт, нехорошо заглядывать без разрешения в чей-то мозг», — сурово подумал я. В качестве эксперимента.

«Я знаю, сэр, и прошу прошения», — Он лежал в постели в своем доме.

«Да, папочка, он правда не хотел», — добавила Стар из своей комнаты.

Не могу описать своих чувств. Бывают минуты, когда слова кажутся пустой оболочкой. Меня изводит беспокойство, и вместе с тем я благодарен, что из меня сделали неуклюжего и заикающегося, но все-таки телепата.

Суббота, 11 августа.

Придумал одну шутку. Я не видел Джима Пьетра уже месяц, с тех пор, как он начал свои исследования в музее. Неплохо было бы вытащить его из норы, а рекламная безделушка, которую потеряла Стар, должна для этого подойти.

Признаться, выглядит она довольно странно. Необычайно Тайный Талисман Подпольной Организации Юных Разведчиков или что-то в этом роде. Необычно то, что нет никаких рекламных надписей. Просто старинная бронзовая монета, даже не совсем круглая. Довольно топорная работа. Чеканят, наверное, миллионами, не меняя матрицы.

Но тем более она годится для того, чтобы послать ее Джиму и попортить ему немного крови. Он всегда умел оценить хорошую шутку. Интересно, как он воспримет новость, что НЕ поднялся выше средника?

Понедельник, 13 августа.

Уже час сижу за столом, глядя перед собой. Не знаю, что обо всем этом думать.

Около полудня в контору позвонил Джим Пьетр.

— Слушай, Пит, — начал он безо всяких вступлений, — что это за шуточки?

Я мысленно захохотал и решил еще сильнее его завести.

— О чем ты? — спросил я. — Шуточки? Какие шуточки? Понятия не имею, что ты имеешь в виду.

— Монету, — откликнулся он. — Монету. Помнишь, ты отправил мне ее по почте?

— Ах, да, — я сделал вид, что только сейчас вспомнил. Слушай, ты большой специалист по металлу, настолько большой, что забываешь своих старых друзей, и я подумал, что, может, таким образом обращу на себя твое внимание.

— Ладно, ты выиграл, — тихо сказал он. — Где ты взял эту монету.

Он выглядел совершенно серьезно.

— Да успокойся, Джим. Я признаю, что это шутка. Стар потеряла эту рекламную безделушку, только и всего.

— Я говорю совершенно серьезно, Пит. К рекламе это отношения не имеет.

— То есть?

Когда мы учились, Джим умел повернуть острие шутки и уколоть им в шесть раз сильнее.

— Откуда это взяла Стар? — резко спросил он.

— Понятия не имею. — Мне это перестало нравиться. Шутка развивалась не так, как я планировал. — Я ее не спрашивал. Сам знаешь, дети собирают всевозможные вещи. Ни один отец не сосчитает того, что они притаскивают домой из магазина.

— Она не могла получить ее в магазине, — сказал он, старательно выговаривая слова. — Она не могла получить ее нигде и ни за какую цену. В сущности, если следовать логике, эта монета вообще не существует.

Я рассмеялся. Это был все тот же старый, добрый Джим.

— Ладно, ты отыгрался. Один — один. Может, заглянешь как-нибудь на ужин?

— Загляну. И еще сегодня, — мрачно ответил он. — Как только ты вернешься домой. Это вовсе не шутка, дубина, понимаешь? Ты говоришь, что получил от Стар, и я тебе, конечно, верю. Но это не мусор и не игрушка. Это настоящее. — Он помолчал, а потом с беспомощным удивлением добавил: — Вот только это не может существовать.

Постепенно меня начал охватывать страх. Когда Джим говорил, что не шутит, ему можно было верить.

— Ну хорошо. Может, ты все-таки объяснишь, в чем дело?

— Так-то лучше. Пит. Вот что нам удалось узнать об этой монете. Она из Египта, вероятно, эпохи фараонов, сделана вручную, из неизвестного сегодня сплава бронзы. Ее возраст мы оцениваем в четыре тысячи лет.

— Но в этом нет ничего таинственного, — заметил я. — Вероятно, какой-то коллекционер рвет сейчас волосы на голове, пытаясь найти. Он потерял, а Стар ее нашла. В музеях и частных коллекциях должна быть масса таких монет.