На Крючке (ЛП) - [3]

— Я согласна.

— Да! — Энджи хлопает в ладоши.

Глаза Марии сверкают.

— Надеюсь, ты справишься.

— Дай мне передохнуть, Мария. С ней все будет в порядке. Это бар, а не секс-клуб, — насмехается Энджи, прежде чем повернуться ко мне. — Не слушай ее. Кроме того, мы идем туда только для того, чтобы она могла попытаться привлечь внимание своего таинственного мужчины.

— Я привлеку его внимание.

Энджи наклонила голову.

— Он даже не знает о твоем существовании, девочка.

— Моя удача должна измениться в какой-то момент.

Мария пожимает плечами.

Смущение заставляет меня вскинуть брови.

— О ком вы вообще говорите?

По лицу Марии ползет медленная ухмылка, а в глазах Энджи появляется тоскливый взгляд.

— О Крюке.

2.ДЖЕЙМС

— У нас есть новое предложение.

Я наливаю двойную порцию Basil Hayden (виски) в хрустальный стакан, добавляю один кубик льда и наслаждаюсь вкусом, прежде чем повернуться лицом к Ру.

— Я не знал, что мы принимаем новые предложения.

Он пожимает плечами, зажигает конец сигары и делает затяжку.

— Нет. Но я бизнесмен, а у этой компании огромный потенциал.

Его голос звучит приглушенно, когда он говорит, затягиваясь табаком, но годы впитывания его слов как Евангелия позволяют легко понять его.

Руфус — известный миру как Ру — единственный человек в моей жизни, достойный моего доверия. Он спас меня от ада, и я никогда не смогу отплатить ему за это. Но любезность распространяется только на него, что осложняет ситуацию, когда он решает ввести в нашу операцию новых людей.

С возрастом он стал безрассудным.

— Однажды твоя неспособность отказываться от потенциальных возможностей приведет к тому, что тебя убьют, — говорю я ему.

Его глаза сужаются.

— Я не намерен умирать и оставлять свое наследство британцу.

Я ухмыляюсь. Все это в любом случае мое, просто он не хочет говорить об этом вслух. Не хочет признавать, что ученик превзошел мастера; что он держит бразды правления только потому, что я ему это позволяю. Это было правдой с того момента, как восемь лет назад, в день, когда мне исполнилось восемнадцать, кровь моего дяди пролилась под моей рукой. Я выпотрошил его, как никчемную рыбу, а затем тем же лезвием разрезал стейк за ужином, не позволяя никому усомниться, почему мои пальцы окрашены в красный цвет.

Ру может и носит титул босса, но все они боятся только меня.

Поставив бокал на край стола, я сажусь в одно из кресел с мягкой спинкой.

— Твоя смертность — это не то, о чем я люблю шутить.

Иногда я действительно верю, что Ру считает себя неприкасаемым. Это делает его небрежным. Он слишком легко доверяет. Позволяет людям подходить слишком близко. К счастью, у него есть я, и я вонжу свой нож глубоко в живот любому, кто попытается что-то сделать, а после буду наслаждаться тем, как жизнь вытекает из их глаз, а кровь капает мне на руки.

Думаю, когда ты пережил то, что пережил я, ты быстро понимаешь, что бессмертие дается только через воспоминания людей.

Ру наклоняется вперед, положив сигару в богато украшенную пепельницу на углу стола.

— Тогда слушай внимательно. У нас есть кое-кто, кто заинтересован в позиции нашего нового партнера, — Ру усмехается. — Хочет расширить нашу дистрибуцию. Запустить наш пикси в новые уголки вселенной.

— Очаровательно, — я смахиваю ворсинки со своего пиджака. — Кто это? — спрашиваю я, чисто чтобы успокоить его.

Я не заинтересован в привлечении кого-то нового. Мы использовали нашего нынешнего наркоторговца в течение последних трех лет, и я лично проверил его. Я видел, как он потел в своей одежде, наблюдая за погрузкой нашей пикси-пыли в самолет, спрятанной в ящиках с омарами. Сидел рядом с ним в кабине пилота весь полет, вертел в пальцах лезвие моего крюка, пока он мочился от нервов.

Если вы хотите обеспечить чью-то преданность, вы должны убедиться, что они понимают, почему вы этого заслуживаете. И я убедился, что люди понимают, что конец моего крюка ранит сильнее, когда человек, владеющий им, получает удовольствие от причинения боли.

Ру вытирает рот рукой.

— Слышал о самолетах NevAirLand?

Я застываю на месте, кровь в моих венах леденеет. Я совершенно уверен, что никогда не упоминал это название, особенно Ру.

— Не могу сказать, что слышал.

Моя челюсть подрагивает.

— Ну, ты, наверное, единственный, — Ру смеется. — Владелец, Питер Майклз, только что переехал сюда.

Мое сердце ударяется о ребра. Как я мог пропустить это?

— Оу?

Ру кивает.

— Он ищет новых приключений, — он улыбается, его слегка кривые зубы сверкают. — Будет справедливо, если мы поприветствуем его должным образом, позволим ему узнать, как здесь все устроено.

Мои руки дергаются от ярости, которая вспыхивает во мне всякий раз, когда я слышу имя Питера Майклза. Я протягиваю руку и беру свой стакан, крепко сжимаю кристалл, и в груди расцветает предвкушение.

Как удачно, что человек, которого я мечтаю убить, подает мне себя на серебряном блюде.

— Что ж, думаю, это прекрасная возможность, — я улыбаюсь.

Ру поднимает сигару.

— Я не спрашивал твоего разрешения, парень, но я рад, что ты согласен.

— Итак, когда мы с ним встретимся?

Я делаю глоток своего напитка, пытаясь усмирить быстрый стук своего сердца.

— Я встречаюсь с ним сегодня вечером.