На крыльях орла - [9]

Тем временем Али Джордан свяжется с полицией и попытается разведать, что же, черт возьми, происходит.

Позднее тем же днем паспорта и документы были доставлены в посольство.

На следующее утро Буча сел в самолет и улетел. Галлахер позвонил в посольство. Али Джордан переговорил с генералом Биглари из тегеранского департамента полиции. Биглари заявил, что Пол и Билл задерживаются в стране и будут арестованы, если попытаются уехать.

Галлахер спросил, почему.

Насколько понял Джордан, они задерживаются в качестве «важных свидетелей в расследовании».

– В каком расследовании?

Этого Джордан не знал.

Когда Галлахер известил его обо всем этом, Пол был и озадачен, и встревожен. Он не был замешан в дорожно-транспортном происшествии, не оказался свидетелем преступления, не имел связей с ЦРУ… По поводу кого или чего велось расследование? В отношении «ЭДС»? Или это расследование просто было предлогом для удержания Пола и Билла в Иране, чтобы они продолжали заниматься компьютерами системы социального страхования?

Полиция пошла лишь на одну уступку. Али Джордан выставил тот довод, что полиция имела право конфисковать виды на жительство, которые являлись собственностью правительства Ирана, но не паспорта, представлявшие собой собственность правительства США. Генерал Биглари признал это.

На следующий день Галлахер и Али Джордан отправились в полицейский участок для передачи документов генералу Биглари. По пути Галлахер поинтересовался у Джордана, не думает ли тот, что существует вероятность предъявления обвинения Полу и Биллу в совершении правонарушения.

– Очень сильно сомневаюсь в этом, – ответил Джордан.

В полицейском участке генерал предупредил Джордана, что на посольство будет возложена ответственность, если Пол и Билл покинут страну любым путем – даже военным самолетом США.

На следующий день – 8 декабря, день эвакуации, – в «ЭДС» раздался телефонный звонок от Лу Гёлца. Консул узнал через «источник» в Министерстве юстиции Ирана, что дознание, в котором Пол и Билл предполагались выступить в качестве важных свидетелей, было расследованием по обвинению в коррупции пребывающего в заключении министра здравоохранения, доктора Шейхулислами-заде.

Для Пола стало чем-то вроде облегчения узнать наконец-то, по поводу чего заварилась вся эта каша. Он спокойно мог сказать ведущим расследование чистую правду: «ЭДС» не платила никаких взяток. Чьяппароне вообще сомневался в том, что кто-то подкупал министра. Коррупция иранской бюрократии была широко известна, но доктор Шейх – как сокращенно называл его Пол – похоже, был другого поля ягода. Получивший образование хирурга-ортопеда, он обладал проницательным умом и впечатляющей способностью улавливать малейшие детали. В Министерстве здравоохранения он окружил себя группой прогрессивных молодых технократов, находивших пути пробираться через дремучий лес бюрократических препон и добиваться выполнения дел. Этот проект «ЭДС» являл собой всего лишь часть амбициозного плана министра поднять иранское здравоохранение и систему социального обеспечения на уровень американских стандартов. Пол не верил, что доктор Шейх одновременно набивал себе карманы.

Полу было нечего бояться, если «источник» Гёлца говорил правду. Но соответствовало ли это истинному положению дел? Доктора Шейха арестовали три месяца назад. Было ли совпадением то, что иранцы внезапно сочли Пола и Билла важными свидетелями, когда Чьяппароне известил их о немедленном уходе «ЭДС» из Ирана, если министерство не оплатит счета корпорации?

После эвакуации оставшиеся люди «ЭДС» переехали в два дома и засели там за игру в покер в течение 10 и 11 декабря, священных дней Ашуры. В одном доме игра шла с высокими ставками, в другом – с низкими. И Пол, и Кобёрн играли по-крупному. Для защиты они пригласили двух «лазутчиков» Кобёрна – двух его контактных лиц в военной разведке, – которые были вооружены. За покерным столом не дозволялось никакое оружие, так что «лазутчики» были вынуждены оставить свое огнестрельное оружие в холле.

В противоположность ожиданиям, праздник Ашура прошел относительно мирно: миллионы иранцев по всей стране вышли на демонстрации протеста против шаха, но особой вспышки насилия не наблюдалось.

После Ашуры Пол и Билл вновь поразмыслили над тем, чтобы сбежать из страны, но их ожидало сильное потрясение. Для начала они попросили Лу Гёлца из посольства вернуть им паспорта. Консул ответил, что если он удовлетворит их просьбу, то будет обязан проинформировать генерала Биглари. Это будет равносильно предупреждению полиции, что Пол и Билл пытаются улизнуть.

Гёлц настаивал, что проинформировал «ЭДС» о своей договоренности с полицией, когда забирал паспорта, он, должно быть, упомянул об этом мельком, ибо никто не мог этого припомнить.

Пол вышел из себя. Почему Гёлц пошел на заключение какой-то договоренности с полицией? Он не был никоим образом обязан сообщать им, что делает с любым американским паспортом. Боже ты мой, содействовать полиции в удержании Пола и Билла в Иране было совершенно не его делом! Ведь посольство существует для того, чтобы оказывать помощь американцам