На крыльях любви - [4]

— Нет, — отрезала Аманда.

— Ну хоть причешись, — взмолилась Генриетта, но Аманда уже спускалась по лестнице.

Она быстро дошла до дверей гостиной и, взявшись за ручку дрожащей рукой, секунду поколебалась, прежде чем войти.

Первым, кого она увидела, переступив порог, был лорд Ревенскар, который, казалось, занимал собой всю комнату. Он стоял спиной к камину, возвышаясь над отцом Аманды — тот стоял рядом с ним — и над ее мамой, сидевшей в стареньком кресле, обивку которого давно уже следовало сменить.

Какое-то время все трое смотрели на нее. Аманда, взглянув на лорда Ревенскара, быстро отвернулась, испугавшись выражения его лица. К ней подошел отец и взял за руку. Девушка с удивлением почувствовала, что его рука дрожит. Отец выглядел озабоченным и, по-видимому, собирался сообщить ей что-то неприятное.

— Что случилось, папочка? — тихо спросила она.

«Генриетта ошиблась, — подумала она. — Папу вовсе не ждет повышение по службе. Похоже, лорд Ревенскар собирается его уволить».

Отец сжал ее руку.

— Аманда, — произнес он печальным голосом. — Я должен сообщить тебе нечто чрезвычайно важное.

— Да, папа?

Что бы это ни было, решила она про себя, все вместе они с бедой справятся. Если даже им придется уехать из своего дома, перебраться в другой, менее солидный и хорошо оплачиваемый приход, они как-нибудь выйдут из затруднительной ситуации. Ей уже восемнадцать, она в состоянии помогать маме больше, чем раньше.

— Не скрою, — продолжал между тем отец, — это явилось полной неожиданностью для меня и твоей матери. Но и принять какое-либо решение, не посоветовавшись прежде с тобой, мы тоже не можем.

— Да, не можем, — произнесла из своего кресла миссис Берк.

Аманда бросила взгляд на мать. Теперь она понимала, что Генриетта имела в виду, сказав, что мама выглядела так, словно только что плакала или собиралась плакать. Девушку охватила ярость: как смеет лорд Ревенскар расстраивать ее родителей?

— Что случилось, папочка? — повторила она.

Отец набрал побольше воздуха и произнес:

— Лорд Ревенскар, доченька, оказал нам большую честь — он просит твоей руки.

Позже Аманда так и не смогла вспомнить, что говорила или делала после того, как услышала эти слова. В голове билась только одна мысль — лорд Ревенскар может, если захочет, предложить отцу лучший приход, а может и этот отнять. Она застыла в ожидании чего-то ужасного, леденящего сердце и мозг.

— Если вам нужно подумать, думайте сколько хотите, — услышала она голос лорда Ревенскара, — я подожду. — Он поднес ее руку к губам. — Но не заставляйте меня ждать слишком долго, Персефона, — прошептал он так тихо, что только она одна его услышала.

И он ушел. Отец проводил его по ступенькам и, когда лорд Ревенскар сел в свой желто-черный фаэтон, низко поклонился. Но Аманда продолжала стоять, точно изваяние, в то время как мама и Генриетта — сестра подслушивала у двери и подглядывала в замочную скважину — атаковали ее с обеих сторон вопросами:

— Где ты с ним познакомилась?

— Когда это он тебя увидел?

— До сих пор в себя прийти не могу!

— Невероятно!

— Только представь: ты будешь леди Ревенскар, будешь жить в замке, поедешь в Лондон, тебя представят принцу. Ой, Аманда, даже не верится!

Их голоса шумели, как бьющиеся о берег волны, но тут в комнату вошел отец, и Аманда, словно во сне, побрела к нему, взяла его за руку.

— Тебе решать, доченька, — мрачно сказал он.

— Почему он мне сделал предложение? — с удивлением спросила Аманда.

— Сказал, что увидел тебя в саду…

— Ты нам об этом ни словом не обмолвилась, — вмешалась в беседу Генриетта.

— Говорит, — продолжал викарий, — сразу понял, что о такой жене он мечтал всю жизнь.

— Невероятно, — сказала миссис Берк. — Подумать только, лорд Ревенскар! Но, Артур, ты знаешь?..

Она встретилась взглядом с мужем, и долго сдерживаемые слезы заструились по ее щекам.

— Решать самой Аманде, — повторил викарий.

— Да что она может решить? Совсем еще ребенок! — воскликнула миссис Берк, словно Аманды здесь не было.

— Но, мамочка, ты только представь, какие перемены нас всех ждут, если Аманда выйдет за него замуж, — осторожно заметила Генриетта. — Я закончу школу, Каролине можно будет нанять гувернантку, хорошую, а не какую-то сельскую учительницу, Роланд поступит в Итон или в университет, как папа. Ой, мамочка, вот здорово!

— Это к делу не относится, — резко прервал ее викарий. — Аманда вольна сама решить, сможет ли полюбить этого человека. Конечно, пока она его почти не знает. Я так и сказал лорду Ревенскару: «Трудно ожидать, милорд, что девочка, которая вас не знает, сразу примет ваше предложение, хотя она и благодарна, что ваше сиятельство снизошли до нее».

— Это он-то снизошел? — возмутилась миссис Берк.

— Дорогая моя, — ответил викарий. — Мы не должны судить человека, о котором так мало знаем. Он, между прочим, аристократ, близкий друг принца Уэльского и, насколько мне известно, лично знаком с премьер-министром и многими членами правительства.

— Но, Артур, у него такая репутация…

— А что мы, собственно, о нем знаем, Маргарет? Только то, что слышали. А слышали мы сплетни злых завистников, живущих в нашем графстве, да болтовню простолюдинов. Разве мы когда-нибудь были на приемах, которые он устраивает в своем замке? Или видели его друзей? Давай уж скажем откровенно — мы в полном неведении. И опять же… Аманда не выйдет за него замуж, если не будет уверена, абсолютно уверена, что именно с этим человеком готова прожить до конца своих дней.