На краю всего - [29]

– Кажется, первым вопросом было, «где находятся Низины?» – сказал Икс.

Высота снежного кома была уже больше метра – и он наконец остановился.

– Да, – подтвердила Зоина мать.

Икс указал на свое творение.

– Это Земля, – сообщил он. – Или настолько хорошее ее изображение, насколько мне по силам.

Он начал увлекаться задачей. Ужас, который он испытывал, был оттеснен куда-то далеко и сменился желанием дать правдивый и ясный отчет о себе. Эти люди заслуживали этого – и гораздо большего – за то, что приютили его, имея все основания его бояться.

– Низины, – сообщил он, – вот где.

Он протолкнул левый кулак глубоко в шар, раскроив его с такой силой, что Джона попятился и воскликнул:

– Срань господня!

Икс никогда не слышал этой фразы (слова совершенно не сочетались), но Зоина мать сочла ее неприемлемой, о чем Джоне и сказала.

Икс начал потеть. Он снял пальто (левая рука была облеплена снегом до самого плеча) и повесил его на нижнюю ветку какого-то дерева. Джона и его мать, которые обхватили себя руками и переминались с ноги на ногу, чтобы согреться, снова посмотрели на него, как на сумасшедшего. Зоя только улыбнулась. Иксу показалось, что она уже стала привыкать к его поведению.

– Следующим вопросом было: «Что такое Низины?» – уточнил он.

Зоина мать кивнула.

Икс встал на колени рядом с развалинами, которые совсем недавно были Землей, и поманил Джону к себе. Вместе они начали складывать из снега высокую изогнутую стену, которая шла по краю равнины.

Зоина мать остановила Икса в тот момент, когда он начал громоздить на равнине скалы, и отвела в сторону, чтобы сказать то, что мог услышать только он.

– Не уверена, что хочу, чтобы Джона это видел, – призналась она.

– Это будет как игра, – пообещал Икс, – и я приложу все силы, чтобы скрыть от него то, что скажу вам сейчас: Низины – это мерзость.

* * *

Икс предложил Джоне вообразить, что снег – это черный камень, пористый и влажный. В стене следовало соорудить сеть отверстий (он назвал их «комнатами, где мы спим», а не «тюремными камерами») и засунуть в каждую по фигурке.

– Мальчиков или девочек? – уточнил Джона.

– Все равно, – ответил Икс. – И тех, и других.

– Солдатиков времен Гражданской войны или Второй мировой? Или, может, рыцарей? – продолжал допытываться Джона.

– Можешь использовать любых, – сказал ему Икс. – В Низинах есть самые разные души – и на всех та одежда, в которой они умерли. Я сам проживаю вот здесь, среди охотников, – он указал на камеру в одном из рядов на средней высоте, – и у меня двое соседей. Слева живет мужчина, которого я называю Стукачом. Я доставил его в Низины в 2012 году. Справа от меня живет Рвач, о которой я уже упоминал. Она испустила свой последний вздох смертной в 1832 году.

– Они – твои лучшие друзья? – спросил Джона.

Икс обдумал его вопрос.

– Да, – ответил он наконец. – Если я вообще могу претендовать на то, чтобы иметь друзей.

Он не хотел, чтобы это прозвучало так, будто он себя жалеет, но заметил, что при этих словах Зоя нахмурилась, а потом села на снег рядом с ним.

Зоя с матерью смотрели, как оживают Низины. Когда камеры наполнились «жильцами», Икс сказал Джоне, что им понадобится еще пять фигурок.

– Чтобы играть роль охранников, – объяснил он, но поспешно поправился и стал называть их «помощниками».

Джона попросил его описать помощников.

– Чтобы мысленно себе их представить, – объяснил он.

Икс сказал, что чаще всего они толстые и тупые, и что у них восковая кожа и носы картошкой, а еще они весьма омерзительны.

Джона спросил, что значит «омерзительный». Зоя поспешила вмешаться и сказала:

– Они мерзнут.

Его это объяснение вполне удовлетворило.

Икс спросил, какие фигурки Джона предложит выбрать в качестве помощников. Джона сдвинул брови и изобразил глубокое раздумье.

– А как насчет орков и гномов? – спросил он.

Икс попросил, чтобы ему показали представителей обеих рас. Джона достал из корзинки несколько фигурок и продемонстрировал Иксу: их уродливые тела лежали навзничь на пухлой детской ладошке.

– Прекрасный выбор, – одобрил его Икс. Они расставили этих странных охранников в ряд на верху стены. – А теперь, – добавил он, – нам понадобится река и дерево.

– У меня есть дерево! – обрадовался Джона. – Это дерево Пуха с медом. Я уже в него толком и не играю. Ясное дело.

Он вытащил его из корзинки и вручил Иксу, а тот с улыбкой его осмотрел.

– Это дерево гораздо красивее того, что принимают у себя в гостях Низины, – сказал он. – Но для наших целей оно идеально подходит.

Он бережно установил деревце на равнине, присыпав основание снегом так, чтобы оно не упало, а потом они с Джоной стали обсуждать, что могло бы сойти за реку. Так ничего и не придумав, они собрались было прокопать в равнине длинную извилистую канаву, когда Зоя сняла с шеи длинный синий шарф и предложила его им. Икс склонил голову в знак благодарности (она подумала, что он сделал это в шутку, но он не шутил) и разложил шарф так, чтобы он изгибался на поверхности.

Когда Икс объявил, что их макет почти готов, Джона скорчил удивленную рожицу и поднял руку, словно на школьном уроке.

– А где живет дьявол? – спросил он.

Икс заметно смутился.