На краю всего - [25]

– Он не инопланетянин, – сказала Зоя.

– Какое разочарование! – отозвалась Вэл. – Но продолжай.

– Я с ним познакомилась во время бурана, – сказала Зоя. – Он помог нам с Джоной.

– И? – спросила Вэл.

Икс этого вопроса не понял, но Зоя явно поняла. Она понизила голос до шепота, не подозревая, насколько чутко Икс слышит.

– И он такой классный, что я просто не могу.

– Просто не можешь? – переспросила Вэл.

Обе уже хихикали.

– Просто совсем не могу! – ответила Зоя. – Вот спроси меня про его плечи. Спроси про его руки. Типа… про любую часть тела.

– Ладно, ладно, я поняла, – запротестовала Вэл. – Пусть мне и кажется, что гетеросексуальный секс гадкий и аморальный, это не значит, что я не понимаю, что такое классный парень.

Зоя засмеялась.

– Так теперь он еще и аморальный? – спросила она.

– Привет, перенаселенность! Привет, мировая нищета! – заявила Вэл. – Но я стараюсь быть объективной. Расскажи еще про инопланетянина.

– Все равно не инопланетянин, – напомнила Зоя.

– Все равно жаль, – парировала Вэл.

Икс снова провалился в сон, словно его кто-то столкнул в реку. Он понял не больше половины того, что услышал.

* * *

Во вторник он просыпался дважды.

В первый раз Зоя подложила ему под голову подушку и ложкой наливала ему в рот бульон, ласково приговаривая:

– Еще три глотка… Еще два… Еще один… Ну же, помогай мне.

Во второй раз она наклонилась над ним со стаканом воды и попыталась сунуть что-то ему в рот. Икс нечего не понял. Он начал давиться. Джона, который играл на полу в динозавров и волшебников, поднял голову и потрясенно спросил:

– Он не умеет пить через соломинку?

– Заткнись, Джона, – приказала Зоя. – Не смущай его.

Теперь, когда Зоя стала за ним ухаживать, Икс стал чаще выныривать из сна. Трясучка ослабевала. Прегрешения Стэна текли по его крови более спокойно, хоть окончательно и не исчезли.

Порой он слышал, как Бисселы гадают относительно него – когда считают, что он спит. Он из ада? Не это ли подразумевается под его Низинами? Почему он был туда отправлен? Что он сделал? Он живой? Или он немертвый? Какие у него сверхспособности и какие слабые места? Эти два вопроса задал Джона – и он же, когда Икс ненадолго открыл глаза, подкрался к нему и спросил, был ли он среди тех мстителей из телесериала.

Зоина мать предложила им записывать свои вопросы на листочках и складывать их в металлическую миску, которую она поставила на тумбочку. Она сказала, что как только он поправится, она позаботится, чтобы он на все вопросы ответил.

Теперь даже во сне Икс ощущал, как миска рядом с ним заполняется листками бумаги. Ему страшно было отвечать на их вопросы, и этот страх пробирался в его сны, словно прибывающая вода. Ему виделись пугающие картины: череда тех душ, которые он притащил в Низины. Он чувствовал тот страх, который он внушал своим жертвам, а порой даже собственные руки, кольцом смыкающиеся на их шеях. Икс был уверен, что чем больше Зоя узнает о нем, тем сильнее будет ее отвращение к нему. Он делал только то, что приказывали ему повелители, но он это сделал.

* * *

В среду утром у Икса наконец хватило сил, чтобы сесть. Зоя с остальными свернулась на полу: они во сне еще что-то тихо бормотали. Трясучка должна была бы заставить Икса вернуться в Низины, но сейчас, благодаря Зоиному присутствию, боль стала слабой. Он посмотрел в окно, изголодавшись по воздуху. Замерзшая река блестела в конце склона, словно светящаяся лента.

Он вышел на улицу – и ледяной ветер смел с него остатки сна. Солнце еще не показалось, но уже затопило небо оранжевыми и красными потоками, возвещая о своем прибытии. Икс был рад, что свет пока не слишком яркий. Он так долго жил в своей камере, что его глаза привыкли к темноте и тесноте, которые там царили. Ему было лучше всего именно в этот час, когда мир медленно себя проявлял.

Икса приучили игнорировать красоту Верхнего мира. Его приучили опускать взгляд или смотреть прямо перед собой, словно лошадь, которая впряжена в карету. Все воспоминания, которые он получит здесь, – не только о горах и небе, но и о собаках, облизывающих ему лицо, или о Зое, приложившей ладонь к его груди, – только заставят его сильнее страдать после возвращения в Низины.

А его обязательно заставят вернуться: нельзя позволить себе забыть об этом. Повелители в конце концов утащат его домой. Его ужасало то, что он не знает, как и когда это произойдет – и какой мор они нашлют на Зоиных близких за то, что они дали ему приют.

Икс плелся вниз по склону, когда услышал, как у него за спиной открылась дверь. Повернувшись, он увидел, что к нему идет Зоя. Она надела куртку и снегоступы, а на ее лице было мрачное выражение.

– Ты что, валишь? – спросила она.

– Валю? – не понял ее Икс.

– Уходишь. Ты уходишь?

– Нет, уверяю тебя.

Кажется, Зоя ему не поверила.

– Потому что нас и так много кто оставил, – сказала она. – А ты Джоне нравишься. Знаешь, кому еще разрешалось спать на божьей коровке? Никому и никогда!

– Зоя, – проговорил он, – я просто проверяю свои легкие. – Он помолчал немного. – Ты со мной не пройдешь? Я был бы рад твоему обществу.

Он видел по ее глазам, что она старается ему поверить, и смог определить тот момент, когда она решила, что сделает такую попытку.