На краю Отонаби - [3]

– Полный восторг? – Папа поставил на стойку стаканчик с кофе и улыбнулся.

– Ага! Жду не дождусь, когда мы туда доберемся.

– Наслаждайся ожиданием, часто путешествие к цели важнее самой цели.

Обычно папа выражался менее загадочно, но Кьяра догадывалась, что эта поездка в Торонто не приносит папе того же удовольствия, что и ей, – ему предстоит разбираться с домом недавно умершего отца.

– На этот раз всё не так, папа, – сказала девочка.

– Да, ты, пожалуй, права.

В эту минуту пискнул ее телефон – пришло сообщение. Она дернулась проверить от кого, но отец напомнил с улыбкой:

– Правило есть правило.

– Помню! Не следует прерывать разговор для проверки сообщений. – Кьяра на редкость похоже воспроизвела низкий, с сильным канадским акцентом голос отца.

– Тютелька в тютельку.

Хотя отец был разработчиком компьютерных программ и в современной технике разбирался куда лучше, чем большинство родителей ее друзей, он придерживался строгого этикета в том, что касалось мобильных телефонов. Кьяра втайне была согласна, когда он утверждал, что хорошие манеры часто не поспевают за технологиями, но в жизни бы не призналась в этом в его присутствии. Сказать честно, он по большей части был на высоте – ее друзья пришли в восторг, когда он однажды на барбекю взял гитару и стал петь песни Нила Янга и Гордона Лайтфута[7].

– В любом случае, – добавил папа, – мы будем в Канаде через семь часов.

– И еще два часа на машине до Лейкфилда. – Кьяра больше не сдерживала восторга.

Папа нежно погладил ее по руке.

– Слишком сильно не надейся, радость моя. Еще неизвестно, что нас там ждет.

– Что-то невероятно важное, – ответила она. – Если эту информацию столько лет держали в секрете.

– Наверно, – кивнул он.

Но им не удалось погрузиться в дискуссию, поскольку из динамика послышалось объявление об их рейсе.

– Пошли. – Отец поднялся с табурета. – Следующая остановка – Торонто.

– Именно! – Кьяра тоже встала и последовала за ним. Канада уже совсем близко, и там она займется разгадкой страшной тайны, скрытой уже без малого девяносто лет.

Глава вторая

Озеро Катчеванука, Онтарио, Канада

25 июня 1928 года

Майк знал, что им тут быть не полагается, но поход на остров Уэбстер был настоящим приключением. Мальчик крепко сжимал румпель[8], тихий ветерок ерошил его волосы, а лодка скользила по прогретой солнцем воде. Ему особенно нравилось озеро в такие жаркие летние дни, он наслаждался солнцем, заливающим всё вокруг, вспоминал, как выглядят зимой замерзшее озеро, остров и берег, заваленный снегом. Майку нравились контрасты – теплое солнце, греющее плечи, еще приятней, когда думаешь о зимней стуже. Раздумья о смене времен года прервались, когда тот, кто сидел вместе с ним в маленькой парусной лодочке, нервно спросил:

– Ты уверен, что нам стоит туда соваться?

Майк глянул на нос лодки, где устроился Уилсон Таггарт. Они были ровесниками, но Уилсон – щуплый и худощавый для своих двенадцати лет – казался моложе высокого и крепко сложенного Майка.

– Конечно, нам туда не положено соваться, остров – частное владение, но в этом-то и весь интерес. Да?

– Да?

– Расслабься, парень, там никого нет. Никто нас не заметит. Доплывем до дальнего конца острова и там высадимся.

– Ладно. Просто… Просто не хочу неприятностей со школой… или с твоим папашей.

Майк покачал головой.

– У него своих проблем хватает, станет он беспокоиться из-за того, что мы сплавали на остров, где никто не живет. Да и вообще, кто про это узнает?

– А вдруг нас заметят с берега? В бинокль вполне можно разглядеть.

– Кому это в голову придет?

– Ну, наверно, никому.

– Именно! В нас, конечно, может ударить молния, или, скажем, нас проглотит кит! Или у меня случится сердечный приступ, а тебя хватит удар.

Остроумие Майка было вознаграждено усмешкой Уилсона. Майк расплылся в улыбке.

– Не напрашивайся на неприятности, Уилл, как всегда говаривает моя матушка. Чаще всего мы заранее беспокоимся о том, что так и не случается. Это еще один из ее перлов!

Уилсон подумал-подумал и согласился.

– В точку.

– Не то что я ее всегда слушаюсь, – Майку совершенно не хотелось, чтобы его принимали за маменькиного сынка, – но тут она права, ничего не скажешь.

– Я знаю, что она не учительница, но, по-моему, она в сто раз умнее большинства наших учителей.

– Только ей не говори, а то возгордится. – Майк рассмеялся, но втайне был доволен – его порадовал такой комплимент маме. Он и сам не сомневался в ее уме, несмотря на то что ей так и не удалось получить сертификат учительницы.

Майк обернулся через плечо. «Дубрава» была где-то там. Частная школа на окраине Лейкфилда в трех часах пути на поезде от Торонто считалась одной из самых престижных в провинции Онтарио, а может быть, и во всей Канаде. Там учились мальчики из богатых и влиятельных семейств, они приезжали со всей Канады и даже из-за границы и жили в интернате. Отец Майка работал там завхозом, а мама – медицинской сестрой в школьном изоляторе. Родителям Майка было не по средствам отдать его в «Дубраву», и он учился в местной школе.

В семье Уилсона, наоборот, с деньгами проблем не было. Он принадлежал к разветвленному клану Таггартов, владельцев сталелитейных заводов. Их предки эмигрировали из Северной Ирландии еще в прошлом веке и в Канаде занялись производством стали. Сталелитейное дело быстро развивалось, и Таггарты невероятно разбогатели. Семья Майка тоже была из Ирландии, но они приехали совсем недавно, пять лет назад. Майку тогда было семь. Он всё еще помнил свой старый дом в Дублине.