На краю одиночества - [6]

– Нет.

– Ваше упрямство несказанно меня печалит. К чему оно? Вы же умная женщина, вы понимаете, что весьма скоро этот город преобразиться. И вам здесь станет неудобно! Я предлагаю отличный вариант… кроме дома вы получите приличную сумму денег, которая позволит вам жить, ни в чем себе не отказывая.

– Я и так живу, ни в чем себе не отказывая, – Анна все же поднялась, а с ней поднялся и Аргус. – Кто ваш заказчик?

– Но это лучше, чем, допустим, потерять недвижимость… вы знаете, что старые дома порой так… опасны…

Аргус оскалился, но он держался позади Анны, а ограда была в достаточной мере высока, чтобы не позволить гостю разглядеть двор.

– С ними вечно что-то приключается. У одного моего знакомого дом сгорел. Да, да, просто взял и вспыхнул. И главное, страховая компания отказала в выплате! Дом ведь старый. Реставрационные работы не проводились. Правила техники безопасности не соблюдались. А еще у одного знакомого, представляете, древоточцы сожрали.

– Мой каменный. Подавятся.

– У вас удивительное чувство юмора.

Он приподнял шляпу и поклонился.

– Анна… могу я вас так называть?

– Нет.

– …я восхищен вами… вашим характером… вашей стойкостью… и я бы хотел предложить вам ужин.

– Спасибо, у меня уже есть один.

– …в ресторане.

– Не люблю рестораны.

– Аннушка, не упрямьтесь. Вы взрослая женщина, и вы выше кокетства…

– Почему? – злость отступала.

– Потому что вы знаете цену времени! – он прижал руки к груди. – Вот здесь бьется сердце одинокого человека, которому, быть может, повезло. И как знать, может, повезло не только ему? Разве два одиночества не способны составить счастье друг другу?

Свое счастье Анна представляла себе несколько иным.

И… неужели он и вправду надеется, что одного ужина будет достаточно, чтобы она передумала? Или… конечно, чего еще ждет от жизни одинокая женщина, кроме как не спасения от своего одиночества? И ей бы ухватиться за спасителя обеими руками, чтобы не сбежал раньше времени, а заодно стряхнуть пыль со свадебной фаты и написать две дюжины пригласительных открыток, в преддверии, так сказать.

– Кто ваш клиент?

– Мы еще не так близки, чтобы обсуждать столь личные вопросы, – ее гость пригладил усы. – Но, уверяю вас, в моих интересах заставить его проявить к вам щедрость… подумайте, Аннушка, что вы цепляетесь за это старье? Новый дом будет просторен и светел… вам хватит места.

– Нет, – Анна развернулась. Разговор стал скушен, а мысль о том, что убить ее хотят ради дома показалась нелепой.

Зачем тогда отправлять этого… или затем, чтобы убедиться, что Анна мертва?

Нет, как-то все… слишком сложно.

И вообще какой смысл в ее, Анны, смерти? Кому вообще она могла помешать, кроме…

…и это тоже нелепость. Сестра Глеба, конечно, оказалась не самой приятной особой, но…

Анна помогала собирать ей саквояж, и точно знала, что в нем не нашлось бы места для деревянной коробки из лучшей кондитерской Петергофа. В него едва влезли пара ночных рубашек, платья и чулки. И… не странно ли, что не влезли?

Теперь Анне даже это обстоятельство казалось подозрительным.

– Послушайте, – господин стянул фетровую шляпу и прижал ее к груди. – Я понимаю… все понимаю, но… мои клиенты – весьма решительные люди. И конечно, я вам не угрожаю…

– Не хватало, чтобы вы мне угрожали.

– Однако… обстоятельства могут повернуться таким образом, что вы лишитесь этого дома, но не обретете нового…

– Будьте любезны, – Анна не любила говорить так, глядя поверх человека, будто его не существовало вовсе, но порой ей приходилось. – Передайте вашим клиентам, что со всеми вопросами и предложениями они могут обращаться к моему бывшему мужу. Впрочем… я сама сообщу ему о вашем интересе. Надеюсь, вы найдете общий язык.

– Конечно… – похоже, ее поняли несколько превратно, иначе почему странный этот человек столь явно обрадовался. – Красивой женщине не следует утомлять себя такими сложными вопросами… вот моя визитка.

– Положите, – велела Анна. – Да, да, вот здесь, у ворот. Или в почтовый ящик отправить можете.

Кажется, ее сочли странной.

Кажется…

Пускай.

Анна вернулась на террасу. Ее ждала незашитая рубашка и мысли, с которыми она не хотела оставаться наедине, но выбора не было.

Глава 3

Земляной выковырял шоколадный шарик из ячейки и сунул в рот. Зажмурился от удовольствия, почти замурлыкал. И Анна не выдержала.

– Как вы можете это есть…

– С удовольствием, – ответил он с набитым ртом. – Что? Подумаешь, прокляты слегка… но шоколад-то какой! Вот овсянка с проклятьем – это совсем, совсем не то… овсянку я и без проклятий не люблю, хотя дед полагал, что она очень полезна для детей.

Он демонстративно облизал пальцы.

– А вот шоколад – дело другое… – Земляной икнул. – И проклятье только остроты добавляет… к слову, оно так себе, средненькое. Силы в него вложили изрядно, но вот искусности не хватает.

Остановившись у стены, он зажмурился.

– Ага… связки первичные грубые весьма, а вторичные… спутаны. В структуре ошибка, которая, собственно говоря, вас и спасла.

Земляной вновь икнул.

– Извините…

Анна пожала плечами. Выглядела она растерянной, но отнюдь не несчастной.

– Может, ей уехать?

– Нет, – ответила она. – В первый раз меня пытались убить в Петергофе. Не думаю, что расстояние спасет.