На краю архипелага - [38]

Победа над Черными Тиграми хоть и пошла поселку на пользу, но далась такой ценой, что проделать то же самое с Белыми Пантерами Макс не хотел. Боялся. У него были другие планы, да и жить очень хотелось, и хотелось, чтобы жили те, к кому он успел привязаться. Хватит того, что потеряли Мусу.

Зачем они сюда пришли? Почему не нападают? Хитрость замыслили? Но с высокой палубы «Челленджера» прекрасно видно, что никто не пытается подобраться к месту событий незаметно. Лодка одна – ее никто не поддерживает. Или второй отряд незаметно подошел с востока и вот-вот атакует поселок? А смысл? При таких укреплениях даже парочка дозорных имеет шансы удержать проход до подхода основных сил. К тому же хоть они прозевали приближение готов, но теперь настороже – внезапного нападения не получится.

– Пикар говорит, что это народ из Белых Пантер, – напряженно, почти крича, выдал Олег.

– Знаю. Пикар, по рации передай это в поселок. Может, хитрость задумали.

– У них автомат, – в очередной раз сообщил Олег.

– Да понял я! Держи их на прицеле!

– Держу я. Только если начнут полосовать – хана нам: бамбук пулю не остановит.

В поселке и без того знают, что возле корабля нелады, но пусть намотают на ус новые подробности, заодно и на связи будут, если что.

Вот и пригодились маленькие рации из первого контейнера.

Готам надоело ждать у моря погоды, и они решили проявить инициативу. Все тот же басистый Кирпич прокричал:

– Мы сейчас подойдем к тем скалам, и я высажусь! Потом потопаю к вам! Побазарить надо!

Макс раздумывал недолго – пострелять всегда успеют, так что не стоит отказываться от шанса решить проблему словами:

– Хорошо! Только оружие оставь!

Кирпич по рождению был европейцем, как и все, теперь превращенный в темнокожего: местный загар – штука термоядерная. Невысок, коренаст, сутул, на мир взирал глубоко посаженными сонными глазами, где в мутных лужах наглости и насмешливости с трудом просматривались крошечные, излучающие брезгливость и чувство превосходства зрачки. Максу люди с такими взглядами не нравились, поэтому он еще больше подобрался, ожидая от нового нежданного знакомого какой-нибудь каверзы.

– Стой там! У сходен!

– На солнцепеке? – недовольно уточнил гот.

– В лодке тебе солнце не мешало, и здесь не помешает.

– А с виду незлые…

Кирпич застыл на коралловом мысе, куда спускались сходни «Челленджера». Вокруг него нездорово копошились затаившиеся грузчики. Многие из них успели вооружиться копьями или просто камнями и прямо-таки тряслись от нетерпения применить все это добро против безоружного парламентера.

Готов здесь, мягко говоря, ненавидели абсолютно все.

– Может, хоть водички подгоните? Слышал я, что у вас она холодненькая.

Олег, держа Кирпича под прицелом карабина, сплюнул сочно и метко – под ноги – и ответил грубовато:

– Только теплая есть – из моего краника.

– Такой мужа своего угощай, того, который серой масти. Кто у вас здесь за бугра? Бизон?

Вопрос был сложный – вождя у островитян больше не было, хотя разговоры о том, что надо бы его выбрать или как-нибудь назначить, велись постоянно. Пока что эту роль в какой-то степени играл Эн, но назвать его полноценным руководителем нельзя – в некоторые стороны жизни поселка он вообще не вникал или делал это лишь в самых критических ситуациях, когда без централизованного командования никак не обойтись.

Из присутствующих на берегу трое состояли в совете, играя там важные роли: Пикар, Олег и Макс. Первого интересовало лишь то, что касалось его корабля. Второй не любил брать на себя ответственности, к тому же был сейчас главной боевой единицей благодаря карабину в руках – лучше его не отвлекать.

Пришлось отвечать Максу:

– Можешь считать, что главный здесь я.

– Хрен с коня? Братишка, да ты не похож на Бизона.

– А я и не он.

– Опа! Так Бизона тоже слили?!

– А тебе какое дело? – Раскрывать готу всю подноготную поселковой жизни в планы Макса не входило.

– Я не наезжаю и за черных не предъявляю, вот и ты не гони волну. Короче, у нас с черными постоянно терки были. При последнем задвинули нас за шкаф, грев порезали, и вообще пацаны гнилые базары вели, что глушить нас собираются. А когда от Люца первые терпилы прискакали и Аларих узнал, что Тигров, по ходу, на цифру «ноль» помножили и водолазов ему больше не видать, тут до меня и дошло, что самое время валить – теперь гнилыми базарами не отделаться. Пока Тигры были при Аларихе пригреты, нас из одной задницы в другую кидали, куда им западло было соваться. Мы хоть масть и держали, но против катка не попрешь – ясное дело, что задавят теми же Тиграми. Времена, братишка, другие настали – не так все раньше было. Короче, срываться я решил. Срочно. Да только Аларих тоже просек, что, пока он новых Тигров не организует, мы у него как кость в горле будем. Короче, ушли мы, но с кровью. Братишек потеряли, сами еле вырвались. Потом прикинули хрен к носу – и пошли к поселку Люца, искать подмогу. У вас терки с черными, у нас тоже терки. Сам должен понимать – вместе и папу бить легче.

Дедал не обманул – разговаривал Кирпич на уровне тринадцатилетнего дегенерата, получившего в подарок широкие спортивные штаны, выучившего от алкоголика-соседа четыре блатных слова, после чего на радостях поспешившего за ближайшие гаражи с целью отобрать у кого-нибудь мобильный телефон. Но высший организм всегда поймет речь одноклеточного – Макс тоже понял.