На границе империй - [51]

— Не может быть.

— Может.

— Как это было?

— Всё просто, они проникли не там, где их ждали и отсекли наших техников от основной группы. Мне пришлось прийти им на помощь. Пролез к ним в тыл по вентиляции и закидал их плазменными гранатами. Меня тоже подстрелили, и я потом два дня в лечебной капсуле провёл.

— Покажи ранение.

— Но здесь твоя мама.

— Ничего страшного.

— Хорошо.

Расстегнул комбинезон, и показал плечо.

— Вот.

— Круто.

— Это из него? — он показал на рюкзак.

— Нет, но тоже из бластера.

— А техников ты спас?

— Да. Они же меня вытащили из вентиляции и в медсекцию отправили.

— Это они бластер подарили за спасение?

— Нет, они меня по-женски потом отблагодарили.

— Это как?

— Вот это у своей мамы спрашивай, она тебе расскажет.

— Мам это как?

— Я тебе потом объясню — ответила мама.

Я уже собрался надеть рюкзак и уходить. Когда задумавшееся чадо выдало.

— Мама я решил я хочу быть абордажником!

Да уж весьма неожиданное заявление. Впрочем, это не мои проблемы и я направился в сторону выхода. Оказались что очень даже мои. Всё потому что меня нежно обняла за талию его мама и мне со всей нежностью, но сталью в голосе было заявлено.

— Ты ведь не оставишь нас? Не послушав меня на сцене?

Здесь я понял, что просто так уйти из её нежных объятий у меня не получиться. Ища помощи, бросил взгляд на её брата, но тот с улыбкой делал вид, что только что заметил на небе звёзды. Понятно придётся выкручиваться самому. Ладно, раз вы мадам так, значит и я не хуже. Тоже обнял её за талию. Она ничего не выразила по этому поводу, по крайней мере, внешне. Похоже, нужно как-то выкручиваться и вправлять парню мозги, или мне его мама мои мозги выгрызет.

— Знаешь, мне кажется это не очень хорошая мысль пойти в абордажники.

— Почему?

— Ну, во-первых, там очень большая смертность из двадцати абордажников обратно вернулась половина. Во-вторых, им немного платят. Для них важней трофейные. Когда нет трофейных нет заработка. Вот только они не часто случаются. Нас атаковали рабы, там и трофейных не было. Только оружие и всё. Да и учти, это здесь бластер редкость, а там они у всех есть и цена на него совсем другая.

Когда я замолчал, она ущипнула меня за зад. Понятно мало не убедил.

— Кроме того ты ведь не хочешь заставлять маму переживать о тебе.

— Нет, не хочу.

— Знаешь, есть работа на корабле круче, чем абордажники, это медик! Их на корабле даже абордажники боятся.

— Это почему?

— Ты сам подумай. Куда попадают все раненые? К медику. У нас там побывали почти все. Предположим вариант, что он обиделся на тебя, чик у тебя ничего нет между ног. Страшный человек! Поэтому его все слушались. Что скажет то и делали. Кроме того зарплата у него больше чем у абордажников.

— Он на абордажи ходит?

— Его берегут, сами абордажники не пустят его на абордаж. Кто их лечить потом будет? Да и учти, когда всё спокойно работы на корабле у него совсем немного.

— Интересно, я подумаю.

— Подумай.

— Мам ко мне друзья прилетели я на минутку.

Он схватил остатки банок и исчез вместе с ними.

— Мадам можно я тоже пойду? У меня ещё есть дела, — в тон с ним спросил её.

— Можно, но я тебя провожу.

Собственно выбора у меня уже не было. Она меня взяла под руку, и мы пошли на выход.

— Может, останешься и послушаешь, как я буду петь?

— Знаешь я бы с удовольствием, но у меня ещё дела сегодня. Возможно как-нибудь в другой раз.

Когда мы уже вышли на улицу она сказала.

— Заходи я буду ждать. Охрану предупрежу на твой счёт, тебя пропустят.

— Конечно.

Когда вышел из ресторана уже почти стемнело. Закрыта мастерская или нет? Наверняка закрыта, но нужно проверить. Пока шёл к мастерской, понял, что я уже с ног валюсь, эта жара меня сильно вымотала за день. Уже почти стемнело, и где мне ночевать было не понятно. Хоть на улице спи. Пока шёл никто не попытался на меня напасть, странно, но было тихо. Улица была совершенно пуста ни одной живой души. Пару раз заметил, что в темноте между домами кто-то был и это всё. Вот и ателье. Как ни странно, но оно было ещё открыто. Зайдя внутрь, обнаружил большой сюрприз, меня встретила девушка, которую я чуть не пристрелил в постирочной. Место ожога на подбородке было заклеено пластырем, и был синяк на подбородке.

— Снова ты?

— Я хочу извиниться я не должна была так поступать.

— Хорошо, твои извинения приняты. Повезло тебе, что я не воюю с женщинами. Мой заказ готов?

— Конечно, давно готов.

Она выложила на стол рюкзак и достала из него две рубашки и шорты.

— Вот проверяйте.

* * *

Шорты и рубашки смотреть не стал. Меня интересовал только рюкзак, что они с ним сделали. Оказалось, сделано было всё хорошо. Они сделали двойное дно в рюкзаке, с одного боку был сделан отдел под бластер, а с другой стороны просто отсек, куда можно ещё что-то спрятать. Внешне оба отсека имели вид, будто в этом месте стоит заплатка. Достал бластер и вложил его в отсек. Поместился он в отсек точно как в кобуру. Сверху у отсека была сделана защелка. Закрыл её и потряс рюкзак боком. Ничего не выпадало. Бластер оставался на месте. Одел на себя и попробовал его достать. Он удобно доставался. Снова снял. Первым делом в кармашек убрал бутылку с водой, я её ещё с ресторана тащил под мышкой. После чего сложил в него мой рюкзачок и новую одежду.