На грани - [64]

- Главное событие в ноябре. Сегодняшний бой был для меня своего рода тренировкой. И да, мой соперник в порядке. Я был там, пока не убедился, что с ним все в порядке, и ушел искать тебя. У него, наверное, просто сломан нос.

Просто сломан нос!

- Значит, ты избиваешь других парней ради тренировки? - я села на кровать, колени тряслись, а ноги слабели. Я посмотрела на Адама, когда он занял мою прежнюю позицию, прислонившись к стене передо мной. - Ты миллиардер. Разве у тебя нет денег, чтобы заплатить этому парню, чтобы он оставил тебя и Лесли в покое? Кстати говоря, как ты попал в подпольные бои? Я видела UFC по телевизору - мой старший брат смотрел их. Эти парни делают это ради денег. Какое у тебя оправдание?

- Я же сказал, что этот парень, Донован, не хочет моих денег. У него есть репутация, о которой он заботится, и ему также нравится идея привлечь свою самую большую боевую толпу на сегодняшний день. Есть реклама, которую нельзя купить, - он пожал плечами, как будто это успокоит меня.

- А другие мои вопросы? – я сложила руки на груди, глядя на него. Господи, во что я вляпалась? Днем он был бизнесменом - миллиардером, а ночью - бойцом.

- Это тяжелый разговор. Мы можем немного передохнуть? - он сдвинул брови и расстегнул капюшон. Я не была уверена, что он делает, но потом он поднял футболку, и я в шоке уставилась на его грудь. На нем были красные пятна.

- Могу я хотя бы смыть с себя кровь?

Дерьмо.

- Да, ты можешь принять душ, - пробормотала я.

Он провел обеими ладонями по щекам, что он часто делал, когда был рядом со мной, и теперь я поняла, что он делал это, когда испытывал стресс или боролся со своими эмоциями.

Через несколько болезненных мгновений он повернулся и вошел в ванную, оставив дверь открытой, пока избавлялся от остальной одежды. Я попыталась оторвать взгляд от его тела, когда он голым вошел в душ, но не смогла.

Его голова склонилась вниз, когда он уперся обеими ладонями в кафельную стену, его красивое, грубое и сильное тело было видно сквозь прозрачное стекло душевой кабины.

Он был настоящим бойцом.

И он делал это не ради денег.

Я не была уверена, что это значит, или как я должна была это переварить. И я, вероятно, не могла - не без дополнительной информации.

Через несколько минут он вышел из душа. Он просушил свои мокрые волосы и обернул бедра белым хлопковым полотенцем. Вода стекала по его телу, когда он подошел ко мне, пахнущий моим цветочным мылом.

Я все еще была в том же положении, что и раньше, мои руки теребили плюшевое одеяло, ожидая его следующего шага. Я не хотела давить на него.

Он сел рядом со мной, и его рука скользнула вниз и накрыла мою. Нежное прикосновение так отличалось от того, что я видела сегодня вечером на ринге.

- Мне очень жаль. После всего, через что ты прошла со своим бывшим, ты не должна была попасть в эту дерьмовую ситуацию.

- Это не твоя вина. Ну, не совсем так, - я оторвала глаза от наших рук, чтобы встретиться с напряженными, проникновенными глазами Адама. - Но разве я в опасности? Те парни, которые приходили к Лэсли…. - я не рассказывала Адаму об этом парне в пабе.

У него перехватило дыхание.

- Тебе ничего не угрожает. Нет.

- Итак, когда ты написал мне на следующий день, что справился с этим - это было потому, что ты сдался этим придуркам? Ты согласился драться?

- Да, - его внимание переключилось на внутреннюю сторону предплечья, на черные отметины.

- Что это значит? - спросила я.

Он вытащил свою руку из моей и провел пальцами по татуировке.

- Ничего из поэзии, - его губы изогнулись в полуулыбке, как будто он пытался отмахнуться от эмоций, которые могли повредить его внутренности. - Это, - сказал он, указывая на линию, через которую проходили черточки, - означает семью. А другая… значит бороться.

- Семья и борьба? Кажется, они не очень хорошо ладят друг с другом, - мой взгляд скользнул по его груди и лицу.

Там была темнота. Боль.

- В том-то и дело. Это напоминание самому себе, что я никогда не забуду. Если я буду драться, у меня не будет семьи.

Тыльная сторона руки Адама скользнула к моей щеке.

- Я не… Я не хочу быть таким парнем. Я больше не хочу быть бойцом, - его голос был низким, хриплым, чистым - как исповедь.

- Тогда не надо, - прошептала я, наши глаза встретились, а мое тело сжалось от внезапной потребности, которая казалась неуместной. Конечно, мое тело и разум всегда так реагировали, когда я была рядом с Адамом. Он сделал со мной что-то необъяснимое - каждый дюйм моего тела был наэлектризован. Я чувствовала себя живой.

Может, было несправедливо сравнивать его с Джексом. Адам дрался, чтобы помочь, а не причинить боль. Но что, черт возьми, заставило его драться в первую очередь?

- Это не так-то просто, - его рука соскользнула с моей щеки на кровать между нами. - Еще несколько недель назад я не заходил в спортзал, в котором было бы боевое кольцо. Пять лет я держался от всего этого подальше… но не потому, что хотел, а потому, что должен был.

Он поднялся, уперев руки в бока, и я могла сказать, что он злился на себя, хотя я не была уверена, почему.

- Когда я вступаю в кольцо, это как огонь в моих венах, который заряжает меня. Адреналином и возбуждением, - он покачал головой, потянув себя за свои короткие темные волосы. - Со мной что-то не так, черт возьми. Это как наркотик, - он сделал паузу, его слова замедлились, как будто ему было больно говорить правду. - И как бы я не хотел быть этим человеком – бойцом - я боюсь, что не смогу остановиться, пока не потеряю всех важных людей в своей жизни, и тогда будет слишком поздно.