На грани потопа - [14]

— Как рыбалка? — закинул пробный шар Колберн.

— Пока трудно сказать. — Незнакомец улыбнулся. — Еще не приступал.

— На южной оконечности озера есть неплохая ямка. Отличный клев. Советую попробовать.

— Спасибо, буду иметь в виду.

— Вы уже приобрели рыболовную лицензию?

— Нет, но готов держать пари, что вы именно тот человек, который избавит меня от дальнейших хлопот.

— Вы угадали, — рассмеялся Дик. — Сразу и оформим, чтоб не откладывать. Вы проживаете в штате Вашингтон?

— Нет, я приезжий.

Колберн вынул из ящика чистый бланк.

— Вот, держите. Заполняйте пока, а стоимость лицензии я припишу к вашим покупкам. — Ему показалось, что он различил в речи посетителя акцент уроженца Юго-Запада. — Яйца свежие, снесены вчера, прямо здесь, в городе. Еще рекомендую консервированную тушенку от Шеймуса О'Мейли, тоже местного производства. Ручаюсь, пальчики оближете. А копченый лосось и филе из лосятины на вкус таковы, что вообще язык проглотите.

Впервые за все время визита на губах покупателя появилась озорная усмешка.

— Что ж, сочетание лосося с лосятиной мне, пожалуй, нравится, а вот мистеру Шеймусу О'Мейли придется меня извинить. Консервов я уже наелся на всю оставшуюся жизнь.

Минут через пятнадцать корзинка наполнилась. Тяжело брякнув ее на прилавок рядом с антикварным кассовым аппаратом с медной ручкой, незнакомец принял выжидательную позу. Колберна несколько удивил набор выбранных им продуктов. Горожане, отправляясь на рыбалку, обычно закупали консервы, хот-доги, макароны, крупы и все такое прочее быстрого приготовления, а этот странный тип затарился главным образом овощами и фруктами.

— Надолго в наши края? — с напускным безразличием поинтересовался Дик.

— Думаю, на недельку или около того. Старый приятель любезно разрешил мне воспользоваться своей хижиной на берегу. Вы, вероятно, с ним знакомы, его имя Сэм Фоули.

— Ну конечно, я знаю Сэма. Лет двадцать уже, если не больше. Его хижина — последнее независимое частное владение в окрестностях озера Орион. Все остальное скупил проклятый китаеза, чтоб его черти взяли! — с отвращением выругался Колберн. — Хорошо еще, что Сэм не поддался на уговоры продать свой клочок земли, иначе нашим рыбачкам и лодку на воду спустить места бы не осталось.

— Так вот в чем дело, — медленно протянул покупатель. — А я еще удивлялся, когда проезжал мимо, почему все летние домики на побережье имеют такой заброшенный вид. Кстати, я там заметил очень странное сооружение на северном берегу, как раз напротив истока вытекающей из озера речушки. Вы не знаете, что это такое?

С ожесточением крутанув ручку кассы, Колберн ответил:

— Раньше на том месте стоял рыбоконсервный заводик, но компания обанкротилась, и его закрыли. Китаец приобрел корпуса и прилегающую территорию за гроши, потом снес все подчистую и построил там что-то вроде санатория или оздоровительного комплекса для богатеньких со всеми наворотами, включая поле для гольфа на девять лунок. А после начал прибирать к рукам всю недвижимость подряд в прибрежной зоне. Ваш друг оказался единственным, кто отверг посулы его агентов заплатить за участок двойную или даже тройную цену.

— Любопытно, — задумчиво покачал головой незнакомец. — Вы знаете, по дороге сюда у меня сложилось такое впечатление, что китайцы составляют чуть ли не половину населения вашего штата.

— И не говорите. — Колберн поморщился. — Когда коммунисты наложили свои грязные лапы на Гонконг, на Северо-Западное тихоокеанское побережье хлынула гигантская приливная волна из вынужденных и невынужденных эмигрантов оттуда. Это было похлеще нашествия саранчи. Между прочим, они уносили из Гонконга не только ноги, но и немалые денежки. Я слышал, что китайцам уже принадлежит добрая половина Сиэтла и почти весь Ванкувер. И это еще не самое худшее: они до сих пор продолжают прибывать прежними темпами. Если так пойдет и дальше, можно представить, как изменится состав населения лет так через пятьдесят. — Он в последний раз повернул ручку, и в окошечке кассы появилась надпись: «Итог». — С вас семьдесят девять долларов и тридцать пять центов.

Покупатель достал из заднего кармана джинсов бумажник, извлек стодолларовую купюру и протянул Дику. Тот начал отсчитывать сдачу.

— Кстати, раз уж об этом зашел разговор, — неожиданно спросил незнакомец, — вы не в курсе, чем занимается этот китаец, о котором вы мне рассказывали?

— Говорят, он богатый судовладелец из Гонконга. Миллиардер. — Колберн раскрыл большой пластиковый пакет и принялся перекладывать в него содержимое корзинки. — В глаза его никто ни разу не видел. Он изредка посещает свое оздоровительное заведение, но всегда объезжает наш город стороной. Служащие санатория здесь тоже не бывают. Иногда заглядывают перекусить водители трейлеров, доставляющие в комплекс различные грузы. А если честно признаться, не нравится мне эта лавочка. Да вы любого спросите, и он вам подтвердит, что странные дела там творятся, особенно по ночам. Рыбу они не ловят, днем на озере тишина, а вот с наступлением темноты начинается какая-то непонятная возня. Порой до самого рассвета слышно, как тарахтят мощные моторы и носятся по озеру катера, не зажигая опознавательных огней. Гарри Дэниелс, который любит поохотиться и часто остается ночевать в лесу, рассказывал, что неоднократно видел выплывающее на середину озера судно очень странной конструкции. Оно подолгу оставалось на одном месте, затем возвращалось обратно. Причем происходило это исключительно в безлунные ночи.