Аная закатила глаза и потянула меня по коридору.
- О, да ладно, - застонал я. - Подари мне одну последнюю безрассудную ночь, в качестве подростка, потом будет время для серьезной скитающейся тени, клянусь. Ты можешь надеть горячее платье, а я могу нацепить смокинг. Мы можем притвориться людьми, подлить алкоголь в пунш и грязно танцевать по всему залу. Если Бальтазар будет психовать, я скажу ему, что наблюдал за душами.
Аная рассмеялась и потянула меня, чтобы поцеловать в челюсть. Жар, намного более мощный, чем тот, пульсировал по моим венам во всех правильных местах.
- Теперь, как я могу отказаться?
- Все просто. Ты не можешь. - Я улыбнулся. - Ты слишком сильно меня любишь.
Мой взгляд прошелся по ее лицу, которое обуяли эмоции. Ее пальцы пробежали по моему горлу, и она кивнула.
- Ты прав. Люблю.
Мое сердце заколотилось в груди, и я не был уверен, что сам Всевышний не подсматривал за нами в тот момент. Краем глаза я увидел, что паренек наблюдал за нами, и посчитал, что, вероятно, было бы лучше, если я бы не стал целовать ее до потери сознания тут, в зале. Это заставило меня поспешить сильнее, чтобы доставить эту душу туда, где она должна была быть, таким образом, чтобы мы могли оказаться наедине.
- Я тоже люблю тебя. - Я быстро поцеловал ее, потом протянул руку мальчику, ждущему около нас, и повел его через серебристый свет к загробной жизни. Я собирался принести ему покой. Второй шанс. И впервые в своей жизни, я, наконец, почувствовал что-то, что, как я думал, я не чувствовал тысячу лет. Я ощутил себя целым.
