На дорогах Афганистана - [48]
В этот день мы доехали только до Мазари-Шарифа.
Мудир оказал нашим женам буквально королевские почести. Умилялся, глядя на детей. Губернатор также выразил желание увидеть героических ханум, которые добирались к своим мужьям по суше и по воде, через горы, реки и пустыни, несмотря на все предостережения мудрых людей.
Все эти церемонии отняли у нас два дня.
Наконец мы добрались до Айбака. Наша обычно пустынная улица была полна мужчин. Давно они сидели здесь или хорошо поставленная служба информации известила их о времени нашего прибытия, не знаю.
Наверняка каждый из них сказал бы, что очутился тут случайно, ибо кому интересны чужие женщины, даже если они, как гласит молва, не носят чадры?
Пока мы прошли пять метров от машины до двери в глиняной стене, на улице разыгрался целый спектакль. Все эти «случайные» прохожие старались не смотреть на нас. Разве что кто-нибудь бросит мимолетный взгляд. Лишь маленькие черноглазые дети с разинутыми ртами обступают нас тесным кольцом. Но они заинтересованы в основном Янусей, Гжесем и Збышеком. Наверное, думают: «Какие они бледные и как странно одеты!»
В саду нас встретили солдаты и Чадра. Ягуся сразу занялась собакой и уже ни на что больше не обращала внимания. С радостью и даже гордостью ввел я свою семью в небольшую двухкомнатную квартиру. За окнами темнели силуэты гор.
— Как здесь красиво! — прошептала Ягуся.
Так мы вступили в новый этап нашей жизни.
ЦЕНА ЭКЗОТИКИ
— Так, хорошо, натягивай ленту. Еще двадцать метров. Живее!
Я стоял у постоянно запотевающего и быстро замерзающего теодолита. Через перевал ползли плотные, низкие тучи, дул холодный, влажный ветер. На каждой травинке с подветренной стороны — слой льда в несколько миллиметров. В последние дни ноября осень здесь стала необычайно суровой. О безоблачной голубизне неба остались лишь воспоминания. Потянулись сумрачные дни и морозные ночи. Рукавицы нельзя было снять ни на минуту. Сырость и стужа проникали сквозь одежду, словно острыми иголками кололи тело.
Видимость была скверная, приходилось продвигаться с теодолитом короткими, тридцати-, сорокаметровыми дистанциями. Мы спускались вниз по скользкому, очень отвесному глинистому склону. Солдата, переносящего инструмент, должны были страховать два других. Кирка не брала полупромерзшую почву, и нам с трудом удавалось вбивать в землю колья. Нагруженный только планшетом и блокнотом для записей, я едва удерживал равновесие и не переставал удивляться солдатам. Они были без рукавиц, в промокших шерстяных мундирах. Серые лица под шапками, напоминающими наши жокейки, сводило от холода, руки стыли на ледяном ветру. Видно было, с каким усилием они разжимают замерзшие пальцы. Но ни разу не приходилось слышать от них ни слова жалобы.
С перевала не было видно долины. Мне казалось, будто я подвешен среди серой мглы. А тут еще оставил дома часы и полностью утратил ощущение времени. Рассчитывая на природную способность солдат определять пору дня, я опросил у них, сколько времени. Ответы были на удивление разные.
Тут я обратил внимание, что солдат у прибора ведет себя как-то странно. Что бы это могло значить? Я окликнул его. Никакой реакции. И лишь через минуту слабый голос протянул плаксиво:
— Не могу больше!
Руки у бедняги настолько окоченели, что он был не в состоянии работать с прибором. Я сам переместил теодолит и пообещал солдату, что, спустившись в долину, мы разведем костер и устроим длительный привал.
Ожидание благоприятного момента для замеров и смены позиции, запись данных окостеневшими пальцами — все это продолжалось бесконечно. Но вот осталась позади отвесная глинистая гладь. Мы вошли в узкую каменистую долину. Еще несколько замеров — и задание можно считать выполненным. Самый младший из моих помощников, тот, которого пришлось заменить, кровоточащими, потрескавшимися от холода руками помогал мне складывать штатив и убирать теодолит в металлический футляр. Остальные искали топливо. Мне было очень интересно, как они разожгут обледеневшие ветки.
Через несколько минут из темноты вынырнули трое. Они принесли сухой овечий навоз из какой-то пещеры. Запылал огонек. Очищенные ото льда прутья положили вокруг костра для просушки.
Наконец-то можно было вытянуть над огнем руки. Вдруг я почувствовал безмерную усталость. Подсел поближе к костру, обхватил руками колени. Голова сделалась тяжелой, глаза закрывались сами собой. Пристально глядя на огонь, я постепенно утрачивал ощущение времени и пространства.
Ветер утих, кругом царила абсолютная тишина. Трое солдат дремали, четвертый подбрасывал в костер ветки.
И вдруг я услышал робкий голос:
— Инженер-саиб, уже совсем поздно.
Я открыл глаза. Действительно, туман поднялся несколько выше. Опустились сумерки. На этой широте темнеет очень быстро. Я вскочил на ноги:
— Идем!
Разомлевшие от тепла солдаты забрали оборудование и двинулись в обратный путь. Отойдя от костра, я сразу почувствовал, что стало холоднее. Когда через несколько минут мы подошли к глинистому откосу, было совсем темно. Тропинка различалась с трудом. Начался подъем. Идущий впереди солдат неожиданно потерял равновесие и упал прямо мне под ноги. Мы скатились вниз, увлекая за собой всех остальных. Я тихо выругался.
Четырехтомный труд немецкого географа Рихарда Хеннига посвящен открытиям и исследованиям неведомых земель, совершенным мореплавателями и путешественниками доколумбова периода. Своеобразие книги заключается в том, что в ней собраны все дошедшие до нас литературные источники, свидетельствующие о подвигах первооткрывателей, и наряду с этим дается критический анализ как самих документов, так и различных гипотез, выдвинутых крупнейшими специалистами по истории географии.
Книга представляет собой дневник бортпроводницы международных авиалиний, начиная с первых дней обучения и заканчивая последними полётами. Вы побываете в суровом Магадане, знойном Бангкоке, на сказочном острове Бали и во многих других местах. Вместе с автором Вы сможете пережить все трудности и радости лётной жизни, узнать многое о самолётах, о внутренней жизни аэропорта, о настоящей дружбе, испытаниях, поисках себя и новых высотах.
Железнодорожное путешествие – это всегда бесконечная суета, крики, грязь и хаос. Есть ли в таких поездках место для удивительных приключений и открытий? Несмотря на непонимание родных и друзей, Мониша Раджеш, британская журналистка, всегда мечтала совершить кругосветное путешествие на поезде. Она тщательно проработала свой маршрут и, собрав все самое необходимое, вместе со своим женихом отправилась в незабываемое путешествие. Вместе с героями книги из окна поезда вы увидите необъятные просторы России, Монголии, Северной Кореи, Канады, Казахстана и многих других стран.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Далеко за Полярным кругом, на полуострове Таймыр, живут самые северные в мире оленеводы — нганасаны. Этот удивительный народ сохранил во многом свои древние обычаи. В самом деле, знаете ли вы, что возраст женатого мужчины у нганасан исчисляется по возрасту его жены; что по вышивкам на одежде можно определить, считается ли ее хозяин полноправным охотником, женат ли он, есть ли у него дети. В коротких новеллах читатель познакомится и с работой полярников, летчиков, геодезистов, горняков — всех тех мужественных людей, которые покоряют суровый Север. [Адаптировано для AlReader].
Имя писателя, журналиста Л. В. Почивалова известно читателям по его выступлениям в прессе, рассказам, повестям, а также по роману «Сезон тропических дождей». Действие этого романа происходит на борту советского научно-исследовательского судна и на землях, к которым оно пристает на своем пути. Рейс судна проходит на фоне всеобщей мировой тревоги перед угрозой войны, эту тревогу отражают и события, происходящие во время рейса. Герои романа — советские ученые, моряки, а также их иностранные коллеги — американцы, входящие в состав экспедиции.
В этой книге писатель Э. Брагинский, автор многих комедийных повестей и сценариев («Берегись автомобиля», «Зигзаг удачи» и др.), передает свои впечатления от поездки по Индии. В живой, доступной форме он рассказывает о различных сторонах ее жизни, культуре, быте.
Опасная охота на тигров в Средней Азии и Казахстане, нападения этих хищников на людей и домашних животных, природа тугайных лесов и тростниковых джунглей, быт и нравы коренного населения — обо всем этом повествуют очерки, вошедшие в сборник «Мантык — истребитель тигров». В него включены произведения русских охотников натуралистов и писателей XIX в., а также статья, знакомящая с современными представлениями о тигре.
Сборник включает отрывки из путевых записок таджикских, русских, украинских и грузинских путешественников, побывавших в странах Африки с XI по 40-е годы XIX в.
Хроника мореплавании в Тихом океане изобилует захватывающими эпизодами, удивительными и нередко драматическими приключениями. Но в этой летописи история путешествия английского судна «Баунти» представляет собой, пожалуй, самую яркую страницу. Здесь нет необходимости излагать ход событий: читатель найдет превосходный рассказ об этом плавании в предлагаемой книге.