На дне - [4]
Эти слова услышал и записал один знаменитый учёный, которому посчастливилось сидеть за королевским столом, в момент появления верховного бога Ньргвина. Видимо, только он один понял и осознал всю глубину и важность, изложенных выше, слов… Было это около трёх сотен лет назад, приблизительно в 700 году (напомню, что отсчёт лет ведётся с ухода монахов на болота). Верить или нет в то, что записал учёный, дело каждого. Я верю. Из слов Ньяргвина следует, во-первых, то, что люди — это творение природы (далеко не идеальное, как думают храмовники. (Ой, кажется, я снова ошибся. Храмовники — думаю. Вот так каламбур), во-вторых, это означает, что прозрение также не было создано божьей волей.
…Я продолжаю работу над доказательствами естественного отбора, пока фактов и аргументов мало. Но слова Ньяргвина, о том, что людей создал не он, как мне кажется, служат более чем исчерпывающим доказательством существования ЭВОЛЮЦИИ (высшей магии во всех смыслах). Впрочем, храмовники игнорируют эту запись, ведь в неё трудно поверить, тем более что она противоречит всем их доктринам. Мол, как может сам верховный Ньяргвин, считать людей ошибкой природы и всячески от них отнекиваться… Ну, вы знаете, храмовники. Мне кажется, что один только факт того, что нельзя найти эти строки в их книгах, уже говорит о многом. О самосознании поговорим в других главах.
…Вернёмся к одомашниванию волков. Уже известно более пятидесяти видов собак, которых вывели мы, люди. Только представьте, скольких созданий могло появиться на свете до нас и без нашего участия. Магия. Настоящее чудо. Грандиозное представление, с началом (появлением жизни, к которому, впрочем, боги могут иметь отношение. Пока факта ни за, ни против этот нет), но без конца…
* * * * * * * * * *
Глава II
Олдор, вспомнивший слишком мало, поставил себе цель: максимально повысить свои показатели за самый короткий срок. Он планировал следить за ними и улучшать по мере необходимости. Соблюдать равномерность, баланс. При жизни монахи с болот обучили его только письменному прозрению, стало быть, ему были доступны цифры, роскошь для малого круга людей. Символические и основывающиеся на рисунках прозрения считались постыдным для любого грамотного человека, тем более из королевского рода. Такому прозрению обучали лишь безграмотных, но имевших солидное состояние. Монахи, занимавшиеся прозрением, брали огромные деньги за свои услуги. В основном за счёт этих доходов и существовала большая часть их общин.
«Хорошо. Теоретически, я, если совсем сдамся и наберу (7) опустошения то, могу стать тупым, как сын ямщика в двадцатом поколении. Или даже, как животное… Но так или иначе заметки нужны», — Олдор понимал, что, в безумных условиях, может забыть о своей цели. Он отломил маленькую веточку. Взял её, как мастер летописец любимое перо, воззвал прозрение. И начал выводить слова, словно воздух — это большой холст.
}—}—} Максимально повысить показатели
}—}—} Вспомнить всё
}—}—} Отомстить Ньяргвину
«Кажется, это всё», — подумал Олдор и тихо шепнул:
— Король возвращается! — чрезмерно пафосная фраза, для того жалкого скелета, который её произнёс.
Понятно, что Древнее Кладбище самое негостеприимное место на свете. Поэтому, первым делом, он решил смастерить оружие. Скелета окружали высокие деревья с серыми листьями, впрочем, они не совсем мёртвые. На всех землях нежити растут не самые обычные деревья. Под ногами, кроме скользкой почвы, можно найти несколько грибов, заросли мха, сухую траву. Кидаться грязью, драться сухой палкой? Он отверг обе детские забавы и подошёл к гробу.
Даже при лунном свете сложно что-либо разглядеть. Олдор пытался найти доску приемлемой длинны, хотя бы с несколькими гвоздями. Спустя какое-то время он нашёл более-менее подходящую, правда в ней совсем не было гвоздей. Но это не вызвало никаких проблем.
Скелет ещё не привык к новому обличию. Но понял, что костяными пальцами очень удобно выковыривать гвозди. Он ловко зажимал их между средним и безымянными, затем дёргал. Насобирав целую горстку кривых ржавых гвоздей, он взял подходящую доску и положил её на землю.
Забить в неё гвозди представлялось, наверное, ещё проще чем достать. Доска лежала на земле, Олдор подносил к ней гвозди, давил на них лево рукой, а правой вбивал. Требовалось около трёх-пяти ударов, чтобы гвоздь ушёл в доску по самую шляпку. После этого костяная ладонь покрылась царапинами и трещинками. Впрочем, на здоровье это никак не повлияло.
Оружие готово: узкая снизу и широкая сверху доска с дюжиной гвоздей. А это уже намного лучше, чем простоя палка. Щит сделать сложнее, настолько, что скелет так и остался без него, бросив дальнейшие попытки. Он отыскал подходящие доски, наковырял других, более прямых гвоздей. Для того, чтобы сделать деревянное укрепление для левой руки. По сути, тот же щит.
Спустя какое-то время Олдор закончил. На руке не то, чтобы красовался, но, как минимум хорошо сидел деревянный рукав из трёх досок. Конструкция, конечно, скреплена с помощью гвоздей. Она практически не сковывала движение кисти. Но выглядел щит, мягко сказать, корявым и ненадёжным.
Верховный бог Ньяргвин снизошёл с небес и покарал правящего короля. Олдор Вайлар умер, потерял власть, его семью изничтожили. Он обратился в опустошённого — бездарного скелета и очнулся в гробу. Разумеется, Олдор не сдался! Он был готов сделать всё, чтобы отомстить богу за родных и вернуть королевство…
Крис Рокрафт — молодой геомаг-самоучка. Живёт на окраине горного города и ворует еду, чтобы не умереть от голода. Внезапно он знакомится с амбициозным изобретателем. Каждый из них развивает свой главный талант с невероятным рвением. Вместе они объединяют големостроение и механизмы в нечто принципиально новое. Всё начинается с добычи золота вручную. На заработанные деньги парни создают фабрику по производству рабочих големов. Они богатеют и становятся серьёзными игроками на экономической арене. Однажды люди, считавшие род Рокрафтов истреблённым, устраивают охоту на единственного наследника.
Когда с плеча рубишь канаты и прямо с Соборной площади Кремля взмываешь в небо на воздушном шаре, глупо думать о том, когда и где приземлишься и останешься ли живым. Да он об этом и не думал. Он вообще никогда и ни при каких обстоятельствах не думал о подобных мелочах. Он жил, просто жил… Граф Федор Толстой про прозвищу Американец — картежный шулер и герой Бородина, знаток французских вин и потребитель русской водки, скандалист с пудовым кулаком и аристократ с характером из гранита…
Юмор и реальные истории из жизни. В публикации бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и лексикона.
Среди мириад «хайку», «танка» и прочих японесок — кто их только не пишет теперь, на всех языках! — стихи Михаила Бару выделяются не только тем, что хороши, но и своей полной, безнадежной обруселостью. Собственно, потому они и хороши… Чудесная русская поэзия. Умная, ироничная, наблюдательная, добрая, лукавая. Крайне необходимая измученному постмодернизмом организму нашей словесности. Алексей Алехин, главный редактор журнала «Арион».
Эта книга воспроизводит курс лекций по истории зарубежной литературы, читавшийся автором на факультете «Истории мировой культуры» в Университете культуры и искусства. В нем автор старается в доступной, но без каких бы то ни было упрощений форме изложить разнообразному кругу учащихся сложные проблемы той культуры, которая по праву именуется элитарной. Приложение содержит лекцию о творчестве Стендаля и статьи, посвященные крупнейшим явлениям испаноязычной культуры. Книга адресована студентам высшей школы и широкому кругу читателей.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Любые виртуальные вселенные неизбежно порождают своих собственных кумиров и идолов. Со временем энергия и страсть, обуявшие толпы их поклонников, обязательно начнут искать выход за пределы тесных рамок синтетических миров. И, однажды вырвавшись на волю, новые боги способны привести в движение целые народы, охваченные жаждой лучшей доли и вожделенной справедливости. И пусть людей сняла с насиженных мест случайная флуктуация программного кода, воодушевляющие их образы призрачны и эфемерны, а знамена сотканы из ложных надежд и манящей пустоты.