На цоколе историй… Письма 1931 — 1967 - [15]

Шрифт
Интервал
> Улица Красных Зорь 27 кв.32. Очень меня обяжете.

Напишите о себе.

Сердечный привет.

Ваш И.Эренбург

Впервые — ВЛ. 1997, № 2. C.252–253. Подлинник — ЦГАЛИ СПб. Ф.414. Оп.1. Д.65. Л.53.

21. В.Г.Лидину

<Из Парижа в Москву,> 29 января <1932>

Дорогой Рюрик Абрамович,

давно не писал Вам, чему виной отнюдь не сердечная черствость бессменно преданного Вам Мони, но сначала испанщина, потом мировой кризис — «терм»[41], по утрам звонки со счетами, по вечерам грустные медитации «под куполом»[42].

Прежде всего о Ваших делах — лекарство я смогу Вам переслать через Валериана Савельевича[43]. Это просто. С романом Вашим задержка — все тот же закат западной культуры: НРФ почти не выпускает книг. Я в Вашем положении. Однако я всячески подгоняю их. Что смогу, сделаю. Недавно «Юманите» напечатала перевод Вашего очерка о Владивостоке. Дошло ли до Вас? Сегодня в «Нувель Литерер» заметка о Вашем романе. Посылаю ее Вам.

Париж в связи с кризисом сильно поблек и притих. Надо сказать, что для французов это не занятье, и они переносят меньшие беды куда трагичней, нежели немцы и англичане. У нас ничего нового. Я кончил книгу об Испании и послал ее в «Красную новь». При случае расспросите там об ее судьбе. Также, если видите в Гихле Соловьева, спросите его, будут ли они печатать «Фабрику снов»? Немного развлекает меня дело Бати. Это сапожный король, чех. Я напечатал его «портрет»[44]. Он меня заочно присудил к многотысячным пеням. Все это забавно, лестно, однако хлопотно. С миллионером здесь трудно тягаться писателю.

Очень радуемся мы тому, что Мария А<лександровна> поправилась. Это самое чудесное и самое радостное событье последнего времени. Пожалуйста, передайте ей еще раз и поздравления, и самые сердечные приветы!

Сава, как всегда, благородно меланхолен. Аля[45] варит ему кроличье рагу и прогуливает его, чтобы он не зазеленел.

У Фоти[46] пес — боксер с невероятной родословной. Наши псы процветают. Кризис на них никак не отражается.

Пишите о себе — над чем работаете, когда и куда собираетесь отбыть?

Обнимаю

Ваш И.Эренбург

Впервые.

22. М.Л.Слонимскому

<Из Парижа в Ленинград,> 9 марта <1932>

Дорогой Слонимский,

спасибо за письмо. Приходится мне все же Вас еще помучить. Я посылаю Вам доверенность на Ваше имя для получения гонораров в «Стройке» и в «Звезде». Деньги Вы или передадите Гр.Мих.Козинцову или перешлете моей дочке в Москву: Ирине Ильин<ичне> Эренбург Проточный пер. 16 кв. 30[47]. Очень обяжете!

С радостью узнал о Вашем намерении съездить в наши края. Значит, скоро увидимся.

Сердечный привет.

Ваш И.Эренбург

Впервые. Подлинник — ЦГАЛИ СПБ. Ф.414. Оп.1. Д.65. Л.55.

23.О.Г. и А.Я.Савичам

<Из Москвы в Париж, 8/9 1932>

Дорогие Кролики, вот уже две недели, как я в Москве. Очень жалею, что не прихватил вас с собой. Все время бегаю. Рюрик сияет. Жди Зархи[48], который спрашивал о вас. Пастернак вчера приехал с Урала[49]. Я поеду в Новосибирск наверное числа 15-го. Пишите мне на адрес «Вечерней Москвы». Обнимаю крепко.

Ваш Эренбург


Впервые (с купюрами и неточной датой) — Х3, 20. Подлинник (фотооткрытка с портретом С.М.Буденного) — собрание составителя.

24. О.Г. и А.Я.Савичам

<Из поезда Новосибирск-Свердловск в Париж,> 14-го октября <1932>

Дорогие Кролики,

пишу вам в поезде: еду из Новосибирска в Свердловск. Видел Кузнецкую стройку, шорцев, дома, грусть и студентов Томска, «Сибчикаго», т. е. Корбюзье и пыль, тайгу и степи. Еще неделю назад было бабье лето, ходил по Томску без пальто, зима пришла сразу — ледяным ветром, выпал снег. Сейчас за окном голая степь, кой-где она побелена. Вечер (у вас еще день — вы, м.б., сидите в «Dome»’e[50]). Голова моя набита до отказа. Свердловск смотрю из жадности. Устал так, что в вагоне все время сплю тупым и тяжелым сном. В Москве буду 19-го, если попаду на поезд. Оттуда — в Ленинград, а потом (28,29-го) через Ревель домой. Так что, наверное, увидимся в первых числах ноября. В Берлине я остановлюсь на два дня. Любовь М<ихайловна>, кажется, проживает в Ленинграде[51]. Я провел уже 12 ночей в вагоне! (не считая пути из Парижа в Москву). Ем когда как, но привык и ко щам. Курю, что попадается. Мысль о литер<атурной> работе привлекает и страшит. Обидно, что ты не приехал, ты, Сава, должен сюда приехать! Впрочем, вскоре, надеюсь, обо всем поговорим. Привет всем парижским друзьям. Крепко вас обнимаю.

Ваш И.Эренбург

Впервые (с купюрами) — В.Попов, Б.Фрезинский. «Есть у нас общая цель…» // НМ, 1984, № 8. С.242. Подлинник — собрание составителя.

25. Н.Н.Никитину

<Из Риги в Ленинград, 1 ноября 1932>

Очень жаль, что не удалось Вас повидать. Надеюсь, до скорого свидания!

Илья Эренбург

На открытке рукой Л.М.Козинцевой-Эренбург: «Рига 1/XI Дорогой Николай Николаевич, мне очень обидно, что мы не успели зайти к Вам. Я ждала Эренбурга, а он приехал больной, на три дня без билета, без виз и пр. ерунды, которая заняла все время. Сердечный привет Рене Ароновне[52]. Ваша Л.Эренбург».


Впервые — Борис Фрезинский. Судьбы Серапионов. СПб., 2003. С.235. Подлинник — РГАЛИ. Ф.2575. Оп.1. Ед.хр.401. Л.7.

Начало переписки с писателем Н.Н.Никитиным (1895–1963) см.: т.1 наст. издания.

Продолжить чтение
Еще от автора Илья Григорьевич Эренбург
Не переводя дыхания

Иллюстрация на обложке Д. Штеренберга. Сохранена оригинальная орфография.

Трубка солдата

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Черная книга

”В конце 1943 года, вместе с В. С. Гроссманом, я начал работать над сборником документов, который мы условно назвали ”Черной Книгой”. Мы решили собрать дневники, частные письма, рассказы случайно уцелевших жертв или свидетелей того поголовного уничтожения евреев, которое гитлеровцы осуществляли на оккупированной территории. К работе мы привлекли писателей Вс. Иванова, Антокольского, Каверина, Сейфуллину, Переца Маркиша, Алигер и других. Мне присылали материалы журналисты, работавшие в армейских и дивизионных газетах, назову здесь некоторых: капитан Петровский (газета ”Конногвардеец”), В.

Тринадцать трубок

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Люди, годы, жизнь. Книга I

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

День второй

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.

Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.

Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.

Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.

Дай оглянуться… Письма 1908 — 1930

Эпистолярное наследие Ильи Эренбурга издается впервые и включает как письма, разбросанные по труднодоступной периодике, так и публикуемые здесь в первый раз. Судьба писателя сложилась так, что он оказывался в эпицентре самых значимых событий своего времени, поэтому письма, расположенные по хронологии, дают впечатляющую панораму войн и революций, расцвета искусства мирового авангарда. В то же время они содержат уникальный материал по истории литературы, охватывая различные политические эпохи. Первый том включает 600 писем 1908–1930 гг., когда писатель большей частью жил за границей (в Париже, в Берлине, снова в Париже); это практически полный свод выявленных ныне писем Эренбурга тех лет.