На берегах любви - [19]

Когда раздался бой часов, леди Гвендолин Пенскотт сидела перед зеркалом за туалетным столиком. Всего десять? Ни один нормальный человек не ложится спать так рано. В Лондоне в это время вечер только начинается: яркое освещение, пылающие камины, звон бокалов, музыка. Здесь единственная музыка – это вой ветра за окном; камины потушены, лампы прикручены, и даже стены вокруг кажутся серыми и безрадостными. Что может быть хуже? Разве что ссылка, которой грозит ей муж.

Придвинув свечу ближе, Гвендолин вгляделась в свое отражение в зеркале. Годы излишеств уже оставили на ее лице жестокие следы и разрушили когда-то неотразимое очарование, а утренний туалет требовал все больше времени. Что поделаешь, два года многое в ней изменили.

Она непроизвольно надула губы. Роджер обвинил ее в том, что она пыталась получить удовольствие там, где его находила, но разве не он был тому причиной? В конце концов, шестьдесят пять – еще не старость, и дело здесь скорее всего не в неспособности, а в нежелании.

«Ваше место может занять кто-нибудь другой, мадам», – так, кажется, он сказал? Допустим, но кто?

Дверь открылась, и вошла Мари с пеньюаром и ночным чепцом. За два года юная служанка расцвела, превратившись в настоящую женщину. Ее чувственная красота в сочетании с простотой и непосредственностью вызывала немало разговоров среди посетителей Пенскотт-Холла. Гвендолин в таких случаях лишь улыбалась, пытаясь не выдать свои чувства. Ах, если бы только она обладала молодостью Мари, ее совершенством, какие штучки могла бы она проделывать со своим дряхлеющим мужем!

Внезапно кровь застыла у нее в жилах: Мари! Красавица, девственница. Так вот почему он взял эту служанку под свою особую защиту, позволил ей заниматься со стариком Беном. После этого превращение из служанки в госпожу не составит особого труда. Пройдет еще немного времени, и все станут завидовать Роджеру, выражать ему свое одобрение, в то время как его настоящей жене останется только влачить свои дни в полном одиночестве и забвении.

Предательница! Эта сучка обманывала ее все время, суетилась вокруг хозяйки, а сама только и ждала того дня, когда… Да как она смеет!

– Все, Мари, можешь идти. На этом твоя служба окончена, – сдерживая ярость, произнесла Гвендолин.

– Простите, мадам?

– Ты все отлично поняла. Оставь рубашку и чепец на кровати и убирайся. Больше мне твои услуги не понадобятся никогда.

– Но я…

Глаза Гвендолин вспыхнули ненавистью, вены на шее вздулись.

– Убирайся отсюда, я сказала!

Мари попятилась к двери.

– Если я что-нибудь сделала не так, то…

– Сучка! Не хочу больше тебя видеть! Сгинь с глаз долой!

Мари в испуге выбежала из комнаты, и тут же дверь позади нее захлопнулась с такой силой, что грохот пошел по всему дому. Едва не плача, девушка побрела в свою комнату, размышляя над перипетиями судьбы. Что же все-таки происходит? Леди Гвендолин приходит в ярость в тот самый момент, когда капитан Грегори неожиданно появляется в Пенскотт-Холле. Джейсона Брэнда держат здесь пленником. Кажется, этот дом становится опасным местом…

Ветер наконец стих, а все слуги мирно уснули. Опасность представляла только комната Траша, в самом конце справа: недремлющий, вечно подозрительный надсмотрщик всегда спал с приоткрытой дверью. Мари накинула шаль и на цыпочках пошла по коридору, держась за стену. Благополучно миновав дверь Траша, она спустилась вниз по лестнице и свернула направо.

Внезапно ей стало не по себе: если ее поймают, то наверняка сурово накажут. Ну и пусть, теперь уже было поздно бояться.

Под дверью в конце холла Мари заметила полоску света и, остановившись, замерла. Вот дверь открылась, послышались чьи-то шаги. Капитана Грегори! Едва гость скрылся в кабинете графа, Мари подкралась поближе.

– Вы ходили к нему? – донесся до нее бесцветный голос Пенскотта.

– Да, мы побеседовали, но он по-прежнему крепко держит язык за зубами. Нашего пленника очень интересует, где он находится, но я решил приберечь этот сюрприз на будущее.

Послышался громкий звук, как будто кто-то захлопнул книгу, потом раздалось что-то вроде угрожающего рычания.

– Значит, вам так ничего и не удалось выяснить? Подумать только, Джейсон Брэнд сидит меньше чем в сотне ярдов от задней двери моего дома, а я по-прежнему ничего не знаю о его намерениях! Вы просто безмозглый идиот. Я не допущу, чтобы убийца моего сына ушел безнаказанным, завтра же он будет болтаться на виселице.

Мари вздрогнула. На какой-то момент ей показалось, что это известие окончательно лишило ее сил. Все же она заставила себя сделать еще несколько шагов и заглянула в щелку двери.

Капитан Грегори, стоя спиной к огню, похлопывал себя хлыстом по голенищу сапога.

– При всем моем почтении, позволю предположить, что милорд слишком перенервничал. Умоляю вас, успокойтесь.

– Ну конечно, это ведь не вашего сына убили!

– Верно, Эдмонд не был моим сыном, но он был моим другом. Может быть, вы все-таки выслушаете меня до конца, сэр?

Пенскотт пожал плечами:

– Хорошо, говорите. Надеюсь, я не зря трачу время…

– Так вот, я убежден более чем когда бы то ни было, что Джейсон Брэнд не обычный пират, гоняющийся за богатством, – он опасный идеалист, использующий нажитые пиратскими набегами богатства для поддержки якобитов, с тем чтобы они снова смогли попытаться узурпировать королевскую власть. Награбленные товары контрабандой перевозятся в Шотландию в обход уплаты налогов, а английские суда они захватывают или пускают ко дну. Существует целая организация, с которой не так-то легко справиться, и о них мы можем многое узнать, если наберемся терпения.