На астероиде - [11]
Логика. Наш язык научный. Все основано на доказательствах. — Семен начал загибать пальцы. — Прежде всего с цифровыми выкладками разобрал «безумные» затраты на дальний космос — и оказалось, что никого они не разоряют, что расстояния полетов и сложность экспедиций увеличиваются в строгом соответствии с материальными возможностями стран. Никаких «земных» отраслей наше дело не ущемляет, тем более, когда осуществляются многонациональные программы. Далее: «безымянным труженикам» не на что жаловаться еще и потому, что любые полеты рано или поздно окупятся. Открытия космонавтов уже подстегнули мысль физиков, энергетиков, биологов; человек все больше узнает о строении Вселенной и о своих собственных возможностях. Окупится космос и в самом прямом, меркантильном смысле: например, находками редких элементов, или каких-нибудь бактерий с чудесными свойствами, или просто драгоценных металлов… Чего стоят первые шахты на Луне или хотя бы ваш камешек, где одного золота тысячи тонн!.. Наконец, освоение новых миров даст человечеству возможность расселяться, а ведь известно, что на Земле скоро станет и тесновато, и с жизнеобеспечением довольно сложно.
— А как он насчет мирового господства? — поинтересовался Панин.
— Да что тут можно было сказать! Только одно: с больной, мол, головы — на здоровую. Уже одни бригады, приглашенные со всего мира, в том числе и из западных стран, говорят о «высокой секретности» всего, что делается на астероиде. Родственники летают на свидания, всюду телекамеры, ни одной запретной зоны. — Семен замахал ручищами, точно отгоняя назойливых мух. — Стыдно и вспомнить эту Коллинзову белиберду!
— Ладно, — сказал Виктор Сергеевич, основательно приложившись к «груше» с чаем и как бы почерпнув в ней силу для решительного поворота в разговоре. — Все это, конечно, очень поучительно, но, к сожалению, Земля Землей, а у нас тут своих бед хватает. Спасать надо, Семен Васильевич, эти самые бригады; постоянный экипаж надо спасать.
Семен лишь на какую-то неуловимую долю секунды склонил кудрявую лобастую голову и остро, испытующе глянул из-под бровей на командира. Наблюдательная Марина по одному этому движению убедилась, что начальник психофизиослужбы космоцентра не зря затеял «отвлеченный» разговор о канадской конференции и Коллинзе. Ох, непростой человек Семен! Самолюбие, что ли, щадит? Хочет, чтобы мы сами обнаружили второе дно в его рассказе. Связь с нашими проблемами. Какую?
И Марина, решив вызвать маститого психолога на откровенность, начала с усердием школьницы:
— Я, Сеня, не буду особенно распространяться о том, как ширится эпидемия. Ты об этом знаешь не хуже меня, а если захочешь подробностей — вот, терминал под рукой, получай любые сведения. Попробую только объяснить, как я сама понимаю причину болезни.
— А ну-ка, интересно! У меня пока никаких гипотез нет, — благодушно отозвался Тарханов.
Марина была уверена, что Семен устраивает нечто вроде теста для нее и Виктора Сергеевича. Но не ударяться же в амбицию, тем более перед лицом такой опасности. И она продолжала все тем же звонко-бесстрастным тоном рапорта:
— Поскольку случай неординарный, я позволю себе воспользоваться несколькими сообщениями, очень простыми терминами.
Семен, все так же лениво щурясь, кивнул Марине.
— Назовем эпидемию нервно-психических нарушений «кольцевой волной».
Вы знаете, что это соответствует истине. Центр, из которого эта волна расходится, определить нетрудно. Шестой буровой комплекс. Первый случай — бригадир монтажников Альгадо. Все, кто входил с ним в контакт, подавлены.
— Поподробнее об Альгадо, — как бы невзначай попросил Семен, но прищур его на мгновение стал жестким.
— Я так и хотела. Думаю, что наши медкомиссии вместе со своими компьютерами проглядели у него некое скрытое душевное расстройство. Глубоко загнанный страх. Фобию.
— Теперь я вынужден просить поподробнее… вернее, попонятнее, — вмешался внимательно слушавший Панин.
— Пожалуйста. Фобия — термин старый. Это след или отпечаток, оставленный в памяти тяжелым событием. У мозга мощные компенсаторные свойства, как говорится, время все сгладило, иначе мы не смогли бы выжить, например, после потери любимого человека… Волнение должно улечься, горе — растаять. Мы возвращаемся к нормальной жизни, но… Где-то в недрах подсознания тлеет очажок. И если в доме повешенного заговорят о веревке, если обстоятельства напомнят о пережитой драме, фобия сработает. Взорвет изнутри наше равновесие.
— Так, — сказал Виктор Сергеевич. — Значит, ты считаешь, что у Альгадо…
— Был тайный очаг страха и нервозности. Что-то на астероиде пробудило его. Теснота скафандра. Невесомость. Пустота, тишина, голые скалы. Пришли страхи, тревоги, воскресили старые переживания…
— Старые ли? — поднял палец Семен, и снова Марине показалось, что гость направляет разговор по неким ему лишь ведомым рельсам. — Ведь мы знаем биографию Альгадо, он провел не одни сутки в космосе, в том числе и на малых орбитальных станциях… и никогда ничего подобного. Может быть, фобия появилась совсем недавно, перед отправкой на астероид? Или даже здесь?
Виктор Сергеевич хмыкнул и помотал головой: «Ловко!» Марина, ненадолго сбитая с толку, помолчала, а затем возразила почти сердито:
Хачатурянц Л.С. Хрунов Е.В. Путь к Марсу: Научно-фантастическая хроника конца XX века. — Москва: Молодая гвардия, 1979. — (Библиотека советской фантастики).Дебютирующие в жанре научно-фантастической литературы летчик-космонавт Герой Советского Союза, кандидат технических наук Евгений Васильевич Хрунов и один из ведущих специалистов в области космической медицины, доктор медицинских наук, Левон Суренович Хачатурянц увлекают читателя в недалекое будущее — первую экспедицию на Марс. Неожиданные испытания подстерегают первопроходцев звездных тропинок не только за бортом межпланетного корабля; верность долгу, товарищеская взаимовыручка, творческая активность помогают космонавтам успешно справиться с порученным заданием.
В книге космонавта Евгения Хрунова и профессора Левона Хачатурьянца читатели вновь встретятся с героями предыдущих повестей «Путь к Марсу» и «На астероиде». На этот раз предстоит экспедиция на Фобос, чтобы проникнуть в загадочный объект, сооруженный инопланетянами…
Альфред Бестер — великий экспериментатор и великий разрушитель традиций. Чарлз Грэнвилл обычный двадцатипятилетний молодой человек, мечтающий о карьере практикующего врача, о скорой женитьбе и хорошем стабильном будущем. Единственное его отличие в том, что он способен слышать музыку и чувствовать поэзию в повседневной реальности и даже в ирреальности собственных снов. И именно ему возможно предначертано пошатнуть вселенскую гармонию и стать тем мессией, который выберет среди аверсной и реверсной вселенных ту, которая и станет единственно существующей.
Американский ученый и изобретатель Мак-Кертик получает концессию на добычу уникального памирского теллита. Новооткрытый металл не только сулит переворот в технике — толстосумам из США во главе с миллиардером Морганом он обещает победу над ненавистной Евразией, ставшей к 1945 году союзом советских государств.
Всем нам известно, что озоновый слой Земли разрушается. Но, как оказалось, разрушается не только он! И спасти нашу планету от разрушения межпространственного слоя предстоит группе смельчаков под руководством великого учёного! Им придётся столкнуться со множеством трудностей. Хорошо хоть помогать им будут ожившая древняя программа, инопланетянка со множеством сущностей и охранная система Земли! Может, вместе они смогут дать всем нам второй шанс!
Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
В очередной том «Библиотеки фантастики» вошли романы знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866—1946), созданные им на переломе двух веков: «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Пища богов».