Мюрид революции - [61]

На полдороге, миновав винные бочки, мельник почувствовал, что за ним кто-то идет. Он замедлил шаг, с намерением пропустить неизвестного вперед. Вскоре какой-то человек действительно обогнал его. Проходя, он окинул мельника равнодушным взглядом и вдруг замер, словно споткнулся. Встретившись с ним глазами, мельник тоже тихо ахнул:

«Вадим!..»

Имя это он не произнес вслух, оно только мелькнуло у него в голове.

Человек этот был в форме офицера.

Лишь один взгляд успел он бросить на широкое, покрытое мукой и пылью лицо встречного — мельник тут же исчез, как бы растворился во мраке. Офицер схватился рукой за лоб, видно что-то припоминая. Потом пробормотал: «Не может быть!» — и вдруг бросился вперед. Но мельника уже нигде не было видно.

Выхватив из кармана пистолет, офицер длинными прыжками побежал вдоль переулка. Выскочив на освещенную улицу, он с неистовым криком «Стой! Стреляю!» — принялся хватать то одного, то другого из прохожих, но все они были совсем не похожи на мельника.

А мельник тем временем, скользнув в темный двор духана, выскочил в переулок и устремился к берегу Сунжи. Там он зашел в маленький книжный магазинчик. Через минуту владелец магазинчика, Камакин, повесил на дверь большой замок и торопливо ушел. Вернулся он только через час.

Внимательно оглядевшись, Камакин привычным движением снял с дверей магазинчика замок и вошел к себе. А через какую-нибудь минуту из двери выскользнул мельник и зашагал прочь, тщательно обходя редкие фонари.

Теперь мельник держался очень осторожно, опасаясь белогвардейских патрулей. Поэтому во двор на Поселянской улице он проник через старый деревянный забор и притаился возле сарайчика в надежде, что кто-нибудь выйдет из дома. Так он простоял довольно долго и начал уже терять терпение.

Наконец хлопнула наружная дверь, и стройная женщина с ведром тихо прошла мимо мельника. Очевидно узнав ее, он смело вышел ей навстречу.

— Кто это? Боже милостивый! — произнесла та испуганным голосом.

Мельник приблизил к ней обросшее черной щетиной лицо, но она, как видно, все еще не узнавала его.

— Как это вы сюда… — начала было она, сделав шаг назад.

— Здравствуй, Настя, — вдруг перебил ее незнакомец. — У вас никого чужих нет?

Сквозь туманную дымку, затянувшую небо, едва пробивался рассеянный свет луны, и потому трудно было разглядеть бледное лицо Насти.

— Нет, — ответила девушка дрожащим от испуга голосом.

— Дмитрий дома?

— Дома, только что пришел…

— Тогда идем в хату, — сказал мельник и сам пошел вперед.

Услышав топот мужских ног и скрип двери, Дмитрий Халов вскочил из-за стола, бросив недочитанную книгу, и привычным жестом поправил свою темно-русую шевелюру. На пороге стоял молодой человек с веселой улыбкой на добродушном лице.

— Асланбек! Да никак это ты?.. Здравствуй, дорогой! — вскрикнул пораженный Халов, бросаясь к товарищу и горячо обнимая его.

— Ну как, Митя, похож я на себя? — спросил Шерипов, заглядывая в лицо Халову.

— Господи, а я-то с перепугу и не узнала вас! — Настя, улыбаясь, всплеснула руками.

— Неужели моего полоса не узнала?

— Все пыталась вспомнить, да никак не могла.

— Испугалась?

— Конечно.

— Ну а как же это ты о конспирации забыла? Не зная меня, стала отвечать на вопросы, — весело улыбаясь, упрекнул ее Асланбек.

— Когда вы спросили: «У вас чужих нет?», я почему-то сразу решила, что это свой. Потому и ответила. Да к тому же я сильно испугалась, — стала оправдываться девушка, краснея.

— Пугаться в нашем деле опасно, Настенька, — заметил Дмитрий.

Сестре Дмитрия Халова, Насте, было около двадцати. Ее голубовато-серые глаза искрились и смотрели прямо. В подпольной организации она работала связной, под кличкой «Настенька».

— Какой же ты все-таки молодец! А не приметили тебя, случаем? — Дмитрий озабоченно посмотрел на Асланбека.

— Как видишь, цел и невредим со всем своим инструментом, — пошутил тот, выкладывая на подоконник молоток и зубило.

— Молодец! И никто так и не остановил тебя?

— Ну кто будет интересоваться мельником, у которого ничего нет, кроме мучной пыли! — ответил Асланбек. Сняв с головы кепку, он швырнул ее на пол, отчего в комнате поднялась мучная пыль.

— Скажи, пожалуйста! Это только ты мог придумать!

Друзья весело расхохотались.

— Лучшая маскировка. Если бы меня задержали, я ответил бы, что ходил в аул чинить мельницы. А что у мельников нет никаких паспортов, так это всякий знает, — объяснял Асланбек.

— Надо сказать, прилетел ты вовремя. Как раз сегодня должны собраться товарищи, чтобы подробно поговорить о наших делах.

— За этим я к вам и явился, — посерьезнев, сказал Асланбек. — Нам надо знать, на какую помощь городского подполья мы можем рассчитывать.

— Ну, выкладывай, что нового там у вас, в горах?

— В горах народ готовится к решительной схватке, и готовится крепко. — Шерипов прошелся по комнате. — А вот чего это вы тут любезничаете с контрой?

— Подожди! «Любезничаете»… Ты же не знаешь, какую мы им пилюлю готовим.

— Вот меня и прислали товарищи, чтобы узнать.

— Правильно сделали.

— А как у вас с оружием? — спросил Асланбек.

— Маловато, не хватает, — помрачнев, ответил Халов.

— А патроны?

— Еще хуже.

— Чего же тогда ждать от вас хорошего? — покачал головой Шерипов.