Мюнхен - [28]

Шрифт
Интервал

Ян не мог пойти домой. Как сумеет он рассказать родителям, что обвинен в лжесвидетельстве? Отца хватит удар. Но завтра они об этом все равно узнают, прочитав «Политику». «Наше имя опозорено», — скажет мать и заплачет.

Заплачет по праву. Имя Мартину будет склоняться в газетах. Многие прочтут обвинение, но ничего не узнают об оправдании, которое когда-нибудь все-таки будет. Все будут думать, что Мартину лгал и нарушил клятву. А может быть, из зала суда этот слух уже распространился по городу и многие из тех, кого он встречал на Лазарской улице и на набережной, уже думают так?

«Пан доктор Мартину — клятвопреступник, — напишут о нем. — Впервые он присягал императору и не сдержал слово. Второй раз он присягал в легионе и дезертировал из него. Можно ли поручиться за правдивость его третьей присяги?»

Допустим, что, как все теперь говорят, присяга на верность Габсбургам была недействительной, как навязанная насильно. Но вторая-то присяга была добровольной! А он и ее нарушил! Кто это поймет?

Он присягал третий раз и теперь будет обвинен в нарушении присяги. Ясно, что этот процесс окончится плохо. Лаубе будет осужден. Доказать правду доктору Клоучеку не удастся, и суд уже, может быть, вынес приговор. Оскорбление личности! Но чем же мог Ян оскорбить личность Горжеца? Тем, что сказал правду, и ничего, кроме правды!

Однако пока что правда на стороне Горжеца, и сегодня вечером его будут чествовать, как его чествовали перед отъездом на родину во Владивостоке и как его чествуют все время. А почему нет? Ведь для всех он герой.

Ян смотрел на Влтаву с набережной у острова, который теперь назывался Славянским.

Под запыленными липами на набережной прогуливались девушки в светлых платьях и загорелые ребята. На Славянском острове играл военный оркестр.

Ян стоял у парапета и смотрел на воду. В ней тонули последние лучи заката. Река сначала посерела, потом почернела и стала похожа на жидкую смолу, но рыбак, сидевший под вербами, терпеливо продолжал удить рыбу.

Видимо, родина не подавляла ни рыбака, ни молодых людей, которые гуляли по набережной, ни тех, кто открыл окна в июньскую ночь и смотрел на слабо освещенный Карлов мост и на Град, сияющий в вышине.

А Яна родина подавляла и душила так, что он и плакать не мог.

На противоположном берегу, на Малостранской площади, стоял большой костел с зеленым куполом. На этой звоннице дожил свою жизнь пражский прадед Яна — Хегер. Однажды вечером он убежал туда и никогда уже не спускался вниз. Из ювелира он превратился в звонаря. Эту историю Яну когда-то давно рассказывала мать. Она сказала, что это случилось из-за любви.

«Я тоже убегу, — подумал Ян, — тоже из-за любви. Таня меня уже не может любить. Что я такое? Тростинка на ветру. Даже на пропитание не могу заработать. Что ей делать со мной и моими стишками?»

Суд уже наверняка закончился. Пан доктор Горжец снова выиграл! Но почему в зале суда среди присутствующих не сидел Олдржих Каха? Почему там не было Лаубе? Почему никто не пришел от Самека, совсем никто, а были только журналисты да несколько любопытных старух? Был там только доктор Клоучек, убежденный, что он может выиграть любой процесс, что и на этот раз он тоже выиграет. Но не удалось! Он конечно проиграл! Ведь судья с самого начала не верил Яну. Не верил ему потому, что видел в Яне тайного пособника большевиков. А Ян между тем помогал Масарику, который не любил большевиков. Запутанное, бессмысленное дело!

Как ему из него выкрутиться, одному, всеми покинутому? А может, ему лучше куда-нибудь убежать, как в свое время сделал его прадед? Да, наверное, ему придется бежать! Ото всех, и от Тани, которая не захочет больше его видеть, хотя он ей ничего не сделал, а наоборот, любит ее всем сердцем, разумом, душой и телом…

Ян не пойдет домой, у него нет дома. Дом у него был в вагоне, в котором он ездил по Сибири, в старых московских меблированных комнатах, а потом он потерял дом.

А родина? Нет у него и родины…

Безработный интеллигент ходил по улицам Праги. В ближайшее время он будет арестован по обвинению в лжесвидетельстве… «Пойте весело, петухи…»

Ян бродил по улицам Старого города, искал самую темную из них. Такую, где бы горели красные фонари борделей, где из вонючих подворотен орали оркестрионы, а вокруг ходили бы пьяные.

Когда несколько лет назад ему сказали, чтобы он помог убедить чешских солдат уйти из Сибири, то он делал это, и хорошо делал… Это было и его дело. Что нужно было чешским солдатам в Сибири и почему они душили революцию русского народа? Тогда он чувствовал себя хорошо. Сейчас ему было плохо, очень плохо. Это не его дело… Он пригласил сам себя:

— Пойдем чего-нибудь выпьем, пан лжесвидетель!

Но вот появился свет, много огней. Под фонарями туда-сюда прогуливались девицы, виляя задом, словно рыбы хвостом. Они хохотали, как сегодня хохотали журналисты в зале суда, перешептывались. Полицейский в каске шел по краю тротуара. Этот тротуар, может быть, лет пятнадцать назад вытесал каменщик Ирка. Полицейский шел и не замечал девиц. Это их заповедник — Пороховые ворота.

Ян стоял и смотрел, куда зайти выпить, как вдруг у тротуара остановилась машина и незнакомый, но в то же время страшно знакомый голос произнес:


Еще от автора Франтишек Кубка
Улыбка и слезы Палечка

Удивительные приключения рыцаря Палечка в Чехии, Германии и Италии от рождения в день битвы при Домажлицах до поступления на службу к славной памяти государю Иржику из Подебрад (XV век).


Избранное

Сборник видного чешского писателя Франтишека Кубки (1894—1969) составляют романы «Его звали Ячменек» и «Возвращение Ячменька», посвященные героическим событиям чешской истории XVII в., и цикл рассказов «Карлштейнские вечера», написанных в духе новелл Возрождения.


Рекомендуем почитать
Последний бой Пересвета

Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.


Грозная туча

Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.


Лета 7071

«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.


Над Кубанью Книга третья

После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.


Под ливнем багряным

Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.


Теленок мой

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.